— Но, — с раздражением возразил старик присяжный, — мы прекрасно помним всё, что здесь говорилось, и, мне кажется, достаточно хорошо поняли всё. Дело в том, что… если бы только, стало быть… все эти профессора пришли к какому-нибудь соглашению… Но они только бранились друг с другом… Как же вы хотите, чтобы мы… мы…
— И тем не менее вам придётся это сделать, — ответил судья. — И даже, представьте себе, сделать безотлагательно: приговор должен быть вынесен через сорок минут, если вы не хотите завтра начать всё сначала.
Присяжных провели в комнату для совещаний. Старик председатель, выходя из зала, сокрушённо покачивал седыми кудрями. Когда через двадцать минут старик председатель вошёл в зал, он всё с тем же сокрушённым видом качал головой.
— Мы не пришли к определённому мнению, — заявил он. — Мы только ещё сильнее запутались. Чем больше мы спорим, тем труднее нам принять решение. Двое — за, трое — против, остальные ничего не говорят. Я и сам-то совсем растерялся.
— И всё-таки вы должны настоять, чтобы ваши коллеги вынесли решение, — сказал судья. — Сегодня в вашем распоряжении ещё десять минут.
По истечении последних минут старый председатель появился снова, на сей раз уже в сопровождении всех присяжных.
— Мы решительно решили, что мы ничего не можем решить, — заявил он и умолк.
Судья тоже молчал.
— Наверное, вам просто не хватило времени? — заговорил он наконец. — Мы можем вам дать для размышлений ночь. Вас удобно разместят, накормят…
— Совершенно бесполезно, — отрезал старик председатель. — Мы решили окончательно.
— Ничего не решать?
— Ничего не решать. И заявляем, что мы не в состоянии решить этот вопрос.
Несколько минут все молчали, наконец сэр Артур произнёс:
— Суд сожалеет, но при данных обстоятельствах ему придётся освободить присяжных от возложенных на них обязанностей. Судебный процесс переносится на следующую сессию с новым составом присяжных. Заседание окончено.
Лишь когда судья вышел из зала, присутствующие поняли, что произошло. Сначала в зале воцарилось растерянное молчание. Но потом затишье сменилось бурей. Только уважение к этим древним стенам умеряло рокот человеческих голосов. Люди вскакивали с мест, что-то спрашивали друг у друга сдержанными, но полными досады и возбуждения голосами. Френсис тоже не могла усидеть на месте. Через головы людей она старалась поймать взгляд Дуга, которого минуту назад привели выслушать приговор и теперь уже уводили обратно. Ей удалось встретиться с ним глазами. И он, словно боксёр, вышедший победителем на ринге, подняв обе руки, радостно приветствовал свою Френсис.
Глава пятнадцатая
Сэр Артур Дрейпер ждал, что его вызовут. От кого последует вызов: от министра внутренних дел? Или, может быть, от генерального прокурора? Оказалось, что его просто попросил заглянуть в клуб лорд-хранитель печати — министр без портфеля.
Пересекая Грин-парк, сэр Артур думал: «Стало быть, речь пойдёт обо всём, кроме правосудия. С одной стороны, это меня даже устраивает…» И далее: «Не придётся, по-видимому, объяснять ему, как, действуя, откровенно говоря… не совсем по форме, я фактически сорвал процесс и привёл присяжных в полное замешательство. Напротив, он сам, по всей вероятности, собирается попросить меня о чём-то. И попросить, конечно, о чём-то не совсем официальном… Так что козыри в моих руках. Но сумеешь ли ты пустить их в ход, старина? Ты ведь никогда не был силён в дипломатии…»
Лорд-хранитель печати не заставил себя долго ждать. Он весело приветствовал сэра Артура дружеским «хэлло!» и, фамильярно похлопав его по спине, провёл в зал. Они уселись в укромном уголке. После нескольких любезных вступительных фраз министр протянул судье кипу газет.
— Вы уже просмотрели иностранную прессу?
Сэр Артур отрицательно покачал головой и не без интереса прочёл напечатанный огромными буквами заголовок в «Чикаго дейли пост»: «Tropi or not tropi? Вот в чём вопрос». Автор статьи весьма саркастически кратко изложил ход судебного разбирательства и подверг резкой критике британский формализм и британское правосудие, которое в силу полнейшего отсутствия гибкости заходит в тупик при любом выходящем за обычные рамки судебном разбирательстве. Французская газета «Паризьен» поместила статью под названием «Тропи и тропы британского правосудия». В ней, правда в более игривом и не столь насмешливом тоне, развивалась всё та же мысль. Однако, обращаясь к читателю, она с нескрываемым юмором добавляла: «А как поступили бы вы на месте присяжных?» Пражская «Руде право» в статье под ироническим заголовком «Буря в умах двенадцати» приводила бесконечное множество нелепых вопросов: «Кого бы вы стали спасать во время кораблекрушения: мать, жену или дочь, если бы могли спасти только одну из них? Вот какие нравственные проблемы ставит буржуазное правосудие перед несчастными присяжными…»