Однажды, после дальнего похода, нас на пирсе встречали жены. Они приготовили большой торт для матросов (только матросам, потому что офицеры и мичманы попадут домой и там наедятся).
Так вот, этот торт, размером 60x60 сантиметров, был спущен внутрь прочного корпуса только сложенным вчетверо.
А ведь наша лодка почти в два раза была больше "К-159".
Вот и судите о наших возможностях по перевозке личных вещей.
Допускаю, что после того, как из лодки все вырвали, там стало просторно, но не настолько, чтобы перевозить холодильники.
Вопрос:
"Как вода могла просочиться внутрь лодки? И почему она это не сделала у пирса?"
Ответ:
Трудно сказать, как там все обстояло.
Давайте я вам расскажу следующее: корабли отстоя никто не любит. Это страшная головная боль для дежурных по живучести. Ночью несколько таких кораблей может охранять только один вахтенный.
Так вот, часто было так: ночью вдруг какой-нибудь из них начинает тонуть.
Причина? На корабль пробрались два орла и открутили там один очень понравившийся им клапан и… в лодку начала поступать вода.
Я не хочу сказать, что перед отправкой в последний путь с "К-159" что-то отвинтили на память, но глупость человеческую со счетов сбрасывать нельзя.
Вопрос:
"А нельзя как-то избежать того, чтоб такие корабли тонули на переходе?"
Ответ:
Можно. Надо их к такому переходу готовить. Прежде всего, заварить все дыры в легком и прочном корпусе. Это очевидно.
Другое дело, что не всегда можно это сделать, но тогда в ход идет пенопласт.
Шариками из пенопласта заполняется пространство между легким и прочным корпусом.
Мало того, им можно заполнить и отсеки внутри пл.
Так лодки уже перегонялись.
Хорошо, нет пенопласта. Тогда заполните деревом, дровами.
Во время войны немцы замучались торпедировать один сухогруз. Они пускали в него торпеды, происходил взрыв, но он не тонул. Оказалось: он перевозил лес, и этот лес не дал утонуть сухогрузу.
Хорошо, нет у вас ни леса, ни дров.
Сейчас у строителей в ходу огромное количество пенообразующих смесей (те же стеклопакеты ими герметизируют).
Наделайте из этой пены шары и заполните внутренние объемы.
Господи, ну, напрягите мозги! (Самое время узнать, есть ли они вообще).
Друзья спросили: не боюсь ли я Иванова. Я ответил, что у нас разные канцелярии. В моей — я министр.
НТВ "Намедни" захотело, чтоб я что-то сказал о "К-159".
Оказывается, на этой лодке снимали историю о гибели "К-8".
Историю сняли, теперь утонула "К-159".
Я два дня готовил материал по шесть часов в день. Я просмотрел штук двенадцать кассет, отобрал для "Намедни" то, что мне показалось интересным, я снялся в двух сюжетах, я написал текст, я его озвучил, а материал в эфир не пошел.
"Намедни" позвонили, принесли свои извинения ("вышли за рамки времени, событие устарело, но мы надеемся…").
Сюжеты были по пятнадцать секунд.
На одном я верчу в руках пластмассовую модель и говорю о том, что детские модели тонут так же, как и настоящие, на другом — у памятника "Курску" я говорю, что ребятам с "К-159" такой памятник не поставят.
Потом должен был идти сюжет о самой "К-159". Камера следует по отсекам лодки, и я сопровождаю ее текстом на две минуты.
Вот он: "К-159" тонула сорок минут. Из десяти в живых остался только один.
Эта лодка в длину чуть больше ста метров.
Они могли бы выскочить из нее за тридцать секунд.
Но они не бежали. Почему?
Для подводника нет ничего хуже отстоя. Там специалист превращается в сторожа".
"Технический проект не выдержал насилия над собой", — так главком Куроедов прокомментировал гибель "К-159". И ещё он сказал: "Причина затопления АПЛ в элементарном неисполнении требований нормативных документов".
Кстати, о документах. Когда случился "Курск", на флоте все еще действовал Корабельный Устав СССР от 1978 года.
А ведь это основной документ.
Адмирал Кузнецов в свое время отдал приказ: "Исполнять Корабельный Устав!" — и тем сохранил флот при нападении фашистской Германии.
А сегодняшний флот, похоже, живет все еще "руководимый Коммунистической партией Советского Союза".
Так что "безопасность кораблей и в море и в базе" до сих пор обеспечивается, прежде всего, гимном "Союз нерушимый…" с третьей странице этого незабываемого манускрипта, а обязанности в нем расписаны только до "командира соединения кораблей".
Таким образом, обязанности комфлота Сучкова, ныне "временно отстраненного от должности", в нем не прописаны, если только, конечно, Северный флот не усох теперь до размеров "соединения".
А главком вчера по телевидению выглядел более чем уверенным в себе, а его слова: "Северный флот во второй раз…" — и вовсе натолкнули меня на мысль, что главнокомандующий ВМФ никакого отношения к ВМФ уже не имеет. Это теперь, наверное, номенклатура прокуратуры.
У главкома тон работника этого ведомства.
Может быть, все изменилось?
Во времена застоя, когда флот был океанским и ходил в океане днем и ночью по 365 дней в году, в Главном штабе ВМФ не было ответственных "за связь с общественностью", зато существовали оперативные дежурные, которые ежедневно докладывали главкому обо всех передвижениях на флотах.
И, конечно же, в те времена главком был бы в курсе того, что у него дырявую лодку, на понтонах, по неспокойному морю, несколько суток тащит буксир с непозволительной скоростью — 4,5 узла.
Кроме того, главком того периода нашего развития знал бы, что на этой лодке без света, тепла, электричества, средств спасения, с едой и водой в термосе, а дерьмом в негерметичных баллонах гальюнов, находится десять человек, готовых к подвигу, а за самим перегоном с увлечением следили бы и в штабе Северного, и в штабе Военно-Морского Флота.
Именно главком в те годы должен был бы вмешаться и прекратить творимое несколько суток безобразие ("Утопят же корабль, едрит твою мать!").
Иначе именно он, в случае утопления, отвечал бы перед комиссией ЦК.
Времена изменились. Вот только фраза: "Технический проект не выдержал насилия над собой" — пожалуй, осталась такой же.
В ней никогда не было места людям.
Ох, детки. До 12 лет проблем не будет. Потом — как подменили. Развитие, знаете ли. Намаялись. Зато я теперь все знаю.
Трудный у меня парень, вот я шишек и набил. Все было: милиция, потом больница, пьяный, драка с санитарами, неночевки дома, пьянство с помощью пива, шампанского, водки, вина одновременно, падение на улице, прогулы в школе, нежелание учиться, еле школу закончили, воровство денег у бабушки из кошелька и у нас на кафе для девочек, первая любовь, секс, выгоняние его мной из дома, крики, скандалы, несколько раз я его лупил, исправительные работы у знакомых на даче в течение 20 дней, вранье на каждом шагу по любому поводу, ни одного слова правды, вранье просто так, на всякий случай.
В университет засунули, от старой компании оторвали с мясом.
Может, организовать клуб отцов?
Мне однажды позвонил один и сказал: "Сын грозит уйти из дома. Что делать?" — "Сколько лет?" — "Тринадцать". — "Скажи ему, что на сборы у него десять минут и взять он может из дома все, что хочет. Потом выстави его на лестницу, отбери ключи и закрой дверь. Три ночи он будет ночевать у знакомых, потом он им надоест, и они его выгонят (это к вопросу о дружбе), и он уйдет к бабушке, она позвонит и скажет, что он у нее". Звонит еще один знакомый: "Меня сын только что на хуй послал". — "Сколько лет?" — "Двенадцать". — "Немного рановато. Деньги даешь?" — "Да". — "Много?" — "Двести рублей каждый день". — "Ты с ума сошел. Не давай ни копейки. Через неделю исправиться и тогда начнешь давать… двадцать рублей на пирожок". — "Не мало?" — "С голоду не сдохнет, а домой приучится приходить вовремя. И аппетит у него появится". Звонит третий: "Ворует деньги". — "Много украл?" — "Три тысячи рублей". — "Наркоты нет?" — "Нет". — "Это он на девочек и кафе. У девок сейчас соревнование — они мальчиков на кафе раскручивают. Строят из себя леди, а у этих сопли половые до колена текут. Дома деньги не держи. Отнеси все в сберкассу. Надо — снял. А его, если есть такая возможность, ушли куда-нибудь в интернат поучиться. На год. Потом заберешь шелкового. Папу с мамой заново полюбит".