Окружающие старцы согласно закивали головами.
- Вот велел он вам большего добра пожелать. Да только жалеет, что сам он теперь в дальнюю даль не ходок, потому как камнями главные жилы на ногах ему перешибло. Вот от него теперь я знаю ваш язык. И хочу у вас спросить. Позволите ли вы мне остаться да жить среди вас?
- Назови-ка, охотник, два соседних племени, на восток, да на запад от ваших селений.
- Где светило восходит, живут долгогривы, а где заходит - копытники. Только простите высокочтимые, так лишь мы их зовём. Может, вам они известны как-то иначе.
- Что еще тебе Хорба-Дато поведал?
- Про законы ваши, про житье, про порядки.
- А про себя что рассказал?
- Про себя ничего не говорил. - Простодушно ответил Андрей. Он знал, что рароги считали неуместным рассказывать чужакам про свою семью.
- Ладно. Строй себе логово, где приглянется. Но сначала выбери себе общину, там, где желаешь. И тёплого лета тебе.
После ухода Андрея старцы остались поговорить меж собой.
- Подозрительным мне кажется этот охотник. Откуда он там объявился? Отродясь с той стороны никто не приходил. - Сказал один из них.
- Молод ты еще, много не знаешь. - С усмешкой сказал второй, более древний. - Немало в мире племен, нам неведомых. Почему бы на севере еще одному не быть? Брага рассказывал, что, по словам этого охотника, есть проход в Глубоких горах, и можно дойти до мест, где эти дии и живут. Только больно долго идти. - Второй старец был настроен более дружелюбно.
- Если долго идти, то как же одежа его не прохудилась? - Продолжал допытываться первый.
- Одежу и в запас взять можно, дело нехитрое. - Вступил в разговор третий.
- А оружие? Оружие ты видел? Нездешняя работа, явно нездешняя...
- Откуда ж ей здешней быть, коли он издалека?
- Вот и я о том, сколько наших в ту сторону ходило - ничего не находило в Глубоких горах. Нет там жизни. Думаю, уж не демон ли это небесный?
- Демоны ночью приходят. Днем им на Свете делать неча. Я так думаю, это все сомнения пустые. Глаза у этого Анд-Рея ясные, взгляд спокойный, потайки в нем нет. Главное вот что: чтит ли его народ законы Предков? И проверить надо, как он себя поведет. Мы так поступим: раз уж разрешили - пусть пока у нас поживет. А Браге накажем, чтобы присматривал за ним. Раз уж он его споймал, то с него и спрос. Коли что дурное заметит - пусть нам передаст. Тогда и решим: оставить его или к сеймукам отправить.
...из отчетов проникателей
Теперь стоит признаться, что наше изначальное представление о жизни на Кладе, основанное только на наблюдениях, было ошибочным. Дело не в том, что мы имели только внешнюю картинку, не принимая во внимание внутренние неявные отношения кладян. Мы отслеживали только основные потоки и конгломерации местных жителей, пренебрегая труднодоступными для наблюдения районами и незначительными событиями. Но иногда в частностях и мелочах кроется гораздо больше информации для понимания ключевых процессов, чем в том, что на виду. Мы заполняли пробелы собственным пониманием, используя привычные аналогии, а нужно было отказаться от предубеждений и начать непосредственное изучение междукладских отношений.
Теперь очевидно, что замалчивание и не упоминание неких объектов связано первую очередь с общим жизненным укладом кладян. Все то, что в него не входит, недостойно внимания. Так, кельи в отрогах Восточных гор населены странными жителями, которые занимаются собственными делами и не желают поддерживать отношения ни с кем. Значит и с ними никто не будет поддерживать отношения. Все, кто поддерживают базовый уклад, живут по законам своих племен. Если ты его нарушаешь злостно и неоднократно, ты можешь отправиться на край обитаемого мира, к таким же беззаконникам как ты сам, к сеймукам. Если же ты просто не согласен подчинятся установленным законам, не почитаешь Предков, твоя дорога - в Город. Там собирается много неверующих в мировой порядок и пытающихся создать новый. И в том, и в другом, и в третьем случае ты имеешь право на собственную жизнь, но твой народ уже не будет поддерживать тебя. Потому что ты не поддерживаешь народ.
Эпизод 17
На следующее утро после ухода Андрея, Глеб почувствовал внезапный приступ печали, какой-то необъяснимой потери. Будто бы вынули из тела кусок. Даже мелькнуло ощущение, что Андрей его предал. Разум понимал, что это не так, более того, рациональные аргументы даже не нужно было придумывать, но еще несколько дней Глеба не покидало настроение потерянности.
В таком состоянии легко было поддаться хандре, если бы не каждодневные обязанности. Во-первых, Глеб являлся связным Андрея и регулярно получал от него короткие отчеты, которые нужно было регистрировать и анализировать. Во-вторых, никто не отменял разработанный ранее Андреем для Глеба индивидуальный план стажера, предполагавший изучение всей доступной по Кладу информации. Понятно было не все, приходилось разбираться самостоятельно, благо Глеб уже вошел в курс дел настолько, что дополнительная помощь ему не требовалась. Конечно, это все еще было далеко от знаний рядового проникателя, не был даже виден свет в конце тоннеля, зато хорошо был виден вход в него и объем поставленных задач. В-третьих, никто не отменял физических занятий и упражнений с холодным оружием. Тут всегда можно было воспользоваться поддержкой незанятых проникателей, который с удовольствием соглашались "звякнуть мечами". И это было гораздо полезнее тренировок с виртуальным противником. И в-четвертых, проведение практических уроков по фехтованию. Кроме Юргена, который исправно посещал каждое из них, в зал периодически заглядывал кто-то из пилотов, терраформаторов или ученых. Один раз зашел Челадон Агаппи. Скептически поглядел вокруг и пробормотал, что все эти занятия - ерунда. Лучше уметь хорошо стрелять из современного вооружения. В этом Глеб помочь никак не мог.