Скоро она перестала ходить в школу. Ближе к весне она умерла. В классе знали об этом, но она ведь была чужой училась здесь всего один месяц. И никто не пришел на похороны. Мимо школы носили на кладбище, и утром кто-то закричал:
-Воронцову несут!
Все повскакивали с мест и бросились к окнам. В нашем городе принято нести покойников до могилы в открытом гробу, и я мог еще раз увидеть свою Воронцову. Но я не подошел к окну. Я не хотел видеть её мертвой.
Я так ясно представлял себе Воронцову, какой она была год назад. Мне казалось, что у меня уж не будет любви сильнее.
Скрипка.
Как появилась, откуда взялась в моей жизни скрипка? Сразу скажу: это была папина мечта, папина идея, и осуществилась она по его почину. Он любил скрипку больше, чем другие музыкальные инструменты, в скрипке таилось для него нечто волшебное, скрипка пела, тогда как рояль, пианино казались ему аккомпанимирующими инструментами. Может быть, потому, что больших солистов. Настоящих поэтов фортепиано папа не слышал ни в Котельниче, ни в Уржуме в свои молодые годы.
Но вот где, когда полюбил папа скрипку, он не рассказывал. Наверное, рассказал бы, если бы я спросил. Вечная история. Как мы потом жалеем, что вовремя не спросили,- так интересно было бы сейчас знать о старших все, или хотя бы то, что они сами хотели нам рассказать, а мы не поинтересовались… ругаешь себя, но- поздно.
Итак, скрипка. Где и как я с ей познакомился? Увы, это было жалкое и смешное знакомство. Еще до поступления в школу, году в 1915-ом, я играл с соседскими детьми в цирк. Все участники, как и нынче, являлись по очереди и зрителям и артистами, то есть все умели что-то нехитрое делать.: кто стоять на голове, кто –жонглировать палками, кто – изображать французскую борьбу. Не хватало только музыки, а без музыки какое представление! Один из нас, уже гимнаст- немного умел играть на скрипке. Знал он всего две музыкальные пьесы, которым его обучил учитель пения, он же- дьякон.- это « Боже, царя храни» и «Коль славен наш господь в Сионе” Вот под эти бравурные мотивы мы и выделывали свои головоломные трюки. Визгливые, сиплые, писклявые, мяукающие звуки, которые извлекал Коля из своей скрипки. Удивительно подходили к его фамилии- Верещагин; они на год, на два внушили мне отвращение к романтичному даже по своим очертаниям инструменту, о котором я столько читал и слышал. Почему на год, на два? Примерно через такой промежуток времени я услышал если не Ауэра, не Мирона Полякина. То все же мастеров своего дела.: в дореволюционном Котельниче играл струнный оркестр, состоящий из пленных австрийцев. Почему то так получилось, что большинство попавших в Котельнич соотечественников Моцарта оказалось музыкантами. Днем они трудились на спичечной фабрике, на частном кожевенном заводе, а вечером отдыхали душой в оркестре. Тут я впервые оценил силу мерно вздымающихся из-за барьеров оркестровой ямы смычков, когда скрипки в унисон пели что-нибудь печальное или победное, смотря по настроению показываемой на экране сцены.
Заодно скажу, что мне, мальчику разрешалось ходить только на серьезные картины, поставленный о русским классическим произведениям. Например, я видел «Войну и мир». Да, была такая картина, немая, но тоже в нескольких сериях, как и нынешняя. Тоже с массовыми батальными эпизодами. Видел «Пиковую даму». Было очень страшно, когда Герман подошел к гробу поцеловать руку мертвой графини. А она… Даже сейчас жутко, хотя забыл, что она сделала- подмигнула, что ли? Видел веселую «Ночь перед рождеством» с летающим чертом и прочими чудесами. Честное слово, это было неплохо сработано! Конечно, я тогда не предполагал, что когда-нибудь окажусь причастен к кино, не то присмотрелся бы внимательно. Кстати, ходил почти всегда с мамой. Папа кино не любил: почти все картины казались ему нехудожественными- глупыми, пошлыми, вульгарно-надрывными или противно- слащавыми. Судя по заглавиям, это так и было. Беру старую газету и читаю: «Женщина, взглянувшая в лицо смерти», «За право первой ночи», «Ступени слез», «Сломанный бурей нежный цветок»; даже самое невинное заглавие- «Бабушкин подарок»- сопровождалось завлекательным сопровождением:»Мясопустная картина на злобу дня.» (Мясопустной неделей обычно называли масленицу, когда ели блины и веселились) Папа любил смотреть только видовые картины. Но отдельно их никогда не показывали, только с драмой и комической, очевидно вроде этой мясопустной.