Что произошло в 1900 году. когда воспитанник Суводской лесной школы приехал в Котельнич? Он поселился у Анны Ивановны Лебедевой,в доме, который я описал в главе «Старый дом и его хозяйка» Племянница Анны Ивановны, удочеренная ею после смерти матери, училась в Орловской гимназии. куда она поступила по настоянию нового жильца..- ей было четырнадцать лет, и он сам отвозил девочку в Орлов. Девочка была миленькая, хорошенькая, и Николай Рахманов явно готовил её себе в невесты. Мама сама рассказывала, что гимназистки бросались к окнам, когда приехавший в Орлов Рахманов шел по улице:
-Ксеничка, Ксеничка!- кричали они.- Твой кондуктор идет!
Высокий, стройный. румяный двадцатилетний юноша в форменной тужурке лесного кондуктора и верно стоил того, чтобы на него поглазеть. Зарились на него и богатые невесты, которых там было немало( одна из них даже училась в доном классе с мамой)
Николай Рахманов не стал дожидаться, когда Ксения Пикова закончит гимназический курс в семь классов, хотя сам туда её и определил. и в 1904 году. в июне, когда Ксеничка перешла в 7-ой класс. он последний раз отвез её из Орлова домой, В Котельнич. В октябре состоялась свадьба. Так как невесте еще не исполнилось семнадцати лет, пришлось испрашивать разрешения в Вятке у архиерея. Молодые поселились в новопостроенном флигеле ( две маленькие комнаты и кухня. и первая ночь чуть не закончилась трагически. На дворе уже было холодно, печь натопили жарко и рано закрыли вьюшки- новобрачные угорели. Угорели так сильно, что папа еле смог добраться до дверей и открыть их настежь. а затем вытащил маму в холодные сени. Так начался их брак, продолжавшийся пятьдесят шесть лет.
Был ли их брак счастливым? Когда мама, пережившая папу на тринадцать лет, рассказывала в старости знакомым, ( и малознакомым ) людям о своей жизни с папой (такая потребность бывает у стариков) она заключала свой рассказ так: «Мы не только не ссорились, но даже ни разу не поспорили…» Мама искренне верила, что было именно так, и в чем- то она была права: спорить с папой она, действительно, не спорила, а папа не спорил с ней. В первые годы власть папы была настолько неоспорима, слово его было настолько законом, а мама была в него так влюблена. видела в нем ( справедливо) настолько превосходящее её духовным развитием существо. что её и в голову не могло прийти спорить. сомневаться в каком –либо его слове или проступке.
Постепенно что-то менялось- менялась жизнь. обстановка, менялись с возрастом и они сами.С годами папа сделался мягче, стал относиться ко многому философски, особенно. в последние два- три десятилетия, то есть, к старости. Но и раньше власть и влияние его невольно ограничивались: быт, дом, домашнее хозяйство были почти исключительно маминой сферой. она в ней пребывала всегда, постоянно (особенно, после тети Аниной смерти, когда пришлось стать хозяйкой),- у папы же было много иных интересов. Какую- то их часть одно время разделяла и мама: они читали одни и те же книги ( я имею в виду художественную литературу), но служба, домашняя сверхурочная работа многочисленные поездки в уезд, а во все остальное время неустанные занятия самообразованием- все это целиком занимало папу.
Потом на два с лишним года отец расстался с Котельничем, а так как он был однолюб. страстно привязан к маме, ко мне, то его постоянным желанием было скорее вернуться домой. Уже через много лет после папиной смерти я нашел далеко запрятанный им двойной портрет- мамы и меня: это он скопировал чертежным пером на ватмане, увеличив во много раз(40 х60), нашу фотографию, посланную ему в 1917 году в Ижевск Он так скучал о нас, что ему доставила, очевидно, радость работа над этим портретом. Но вот свойство его характера: из скромности, или стесняясь, или еще по какой –то глубоко личной причине он никогда не показывал мне ( ни ребенку, ни взрослому, и не уверен, что показывал маме) эту искусную копию, и она пятьдесят с лишним лет пролежала на самом дне ящика со старыми чертежами вместе с несколькими карандашными набросками с мамы, когда она была еще гимназисткой. Отец отлично рисовал, что видно по его ранним ученическим работам, но способности эти он применял потом только как прикладные, в помощь своим техническим и чертежным занятиям.
В раннем детстве, еще до этой почти трехлетней разлуки с папой. я очень любил домашние зимние сумерки. Рано темнеет, сразу же после обеда, но лампу еще зажигать не хочется, папа с мамой усаживаются рядышком против быстро синеющего в морозных узорах или сверху до низу заледеневшего окна – и поют Что поют? Как ни странно для столь далекого от грядущей2 революции семейного дома. они часто пели революционные. каторжные, тюремные песни: «Варшавянку», «Старого капрала», «Ночь темна, лови минуты», «За озером диким, Байкалом». Особенно любили петь песни на слова Некрасова- «Средь высоких хлебов затерялося», «Что ты жадно глядишь на дорогу», «Машу»: