— Дончо, Дончо! — зашептал он.
— Конец. Уходи!
Владо взвалил его на плечо и понес. Выстрелы участились.
— Брось меня, уходи! — стонал Дончо.
По щеке Владо потекла липкая кровь. Пули свистели над ним, но он, казалось не слышал их, стремясь скорее добраться до опушки леса. Войдя в лес, он положил Дончо на траву. Ощупал его окровавленную грудь. Дончо хрипел, задыхался, жадно ловя ртом воздух. Разорвав на себе рубаху, Владо стал перевязывать его. Но вот Дончо приподнял голову, из груди его вырвался странный всхлип, тело его расслабилось и замерло. Владо испугался, вскочил. Со стороны долины все еще хлопали выстрелы. Что теперь делать? Нести мертвого на базу. Зачем? Ведь там его все равно не воскресят. Но как бы то ни было — мертвого или живого, он не мог оставить его здесь. Снова взвалил его на плечо и понес. Ноги его подкашивались. Но он не останавливался. Ему казалось, что если он сядет передохнуть, то уже не встанет…
— Стой! Кто идет?..
— Это я, Владо! — забыв о пароле, ответил он, но услышав щелканье затвора, спохватился: — «Воробей!»
— «Василек»! — Вышел навстречу командир.
Владо осторожно положил мертвого товарища на землю, поглядел в его в открытые неподвижные глаза и зябко поежился.
— Холодно, — сказал он, поднял голову и обвел взглядом стоявших вокруг партизан.
Одна из женщин подошла к нему, помогла подняться.
Георгий строго взглянул на него. «Размяк, будто впервой мертвого видит», — и распорядился:
— Ботя, возьми четверых и выройте могилу!
— Где, товарищ командир?
— Тут, на базе, у большого дуба… для приметы, чтоб после победы найти было легко.
— Слушаюсь, товарищ командир!
Георгий повернулся к Владо.
— Вечером пойдешь в город.
— Хорошо! — равнодушно согласился тот.
Заря медленно растекалась по небу. На ветках деревьев весело защебетали птицы.
Вечером Владо и Герган собрались идти в город. Владо был рад, что представился случай повидаться с женой. Сколько времени уже прошло, как он ее не видел… месяц, два?
Нахлынули сумерки, и они двинулись в путь. В полночь достигли города. Пробираясь по темным улицам, они настороженно озирались по сторонам, прислушивались… Герган остался ждать во дворе, а Владо открыл дверь и начал подниматься по узкой лестнице. Ступеньки скрипели, но он не досадовал на этот шум, ему было даже приятно его слышать. Постучал тихо и замер в ожидании услышать звук родного голоса.
— Войдите, я не сплю! — раздался громкий голос жены.
— Потише, потише, — зашептал Владо. Губы его дрогнули, с ощущением неясной тревоги он вошел в комнату. В первое мгновение ему показалось, что он не туда попал — ни занавесок на окнах, ни пестрой скатерти на столе — Калушкиного приданого. Кровать разобрана — спинки прислонены к стене, рамка с пружинной сеткой лежала на полу. Рядом с ней — большой тюк, увязанный в половик. Все это он рассмотрел в скудном свете уличного фонаря, пробивающегося в окна.
— Ах, это ты? — сказала Калушка и снова села на голую сетку.
— А ты думала кто?
— Да агенты… частенько ночью заходят, прикидываются партизанами… точно так стучат, как ты.
Владо сел рядом, обнял ее и поцеловал.
— А я уж собралась, — сказала Калушка.
— Куда? — удивился Владо.
— Интернируют нас.
Владо поднялся. В углу в деревянной люльке спал ребенок. Владо наклонился, жадно вглядываясь в маленькое личико, которое едва различалось в темноте.
Калушка встала и сняла его руку с люльки.
— Разбудишь!
Владо недовольно взглянул на нее, проглотив твердый и неприятный комок, подкатившийся к горлу.
— А все из-за тебя! — сказала она.
— В чем дело?
— И еще спрашиваешь! Уже целую неделю сидим и ждем, когда нас увезут.
— Куда?
— Да откуда я знаю. Интернируют и все!
— Тише ты, не кричи.
— А вы прячетесь в лесу, как барсуки!
— Думаешь, нам легко… Все мы идем на жертвы, во имя свободы… вот когда победим, будем самыми счастливыми.
— Не люблю сказок! — оборвала его Калушка.
За окнами блеснула заря. Владо неловко обнял жену. Она не отстранилась, но и не ответила на его объятие. Владо тихо пошел вниз по дощатым ступенькам. На душе у него было тяжело. «Сколько ей еще придется пережить…» — подумал он о Калушке и остановился, услышав ее легкие шаги.
— Владо, погоди! — тихо окликнула его Калушка.
Они нашла его в темноте, обняла и поцеловала.