Неловкость мою как рукой сняло. Ободренный, я докладывал... полтора часа. Почти не перебивая, Хрущ?в внимательно слушал, вникая в самую суть, словно вместе с нами совершал этот страдный и славный путь... Радуясь нашим победам, печалясь нашими неудачами, он озабоченно хмурился и качал головой, когда я говорил об ошибках и промахах.
Несколько раз подходил к телефону, отдавал короткие приказания. И сразу возвращался к деревянному столу, покрытому вышитой украинской скатертью. Коротко бросив: "Продолжайте!" - он слушал внимательно и целеустремленно.
Когда Никита Сергеевич отошел от аппарата, мелькнула мысль:
"Часто недостаток вышестоящих военных командиров заключается в том, что они только сами говорят. Некоторые из них плохо умеют слушать..." А этот человек, несмотря на всю свою занятость, умел слушать.
Когда весь рейд, за ходом которого мы следили по карте, был мною доложен, Никита Сергеевич как бы стряхнул с лица печаль, навеянную рассказом о судьбе Руднева и других наших боевых товарищей.
- Хорошо... Я обязательно доложу об этом рейде товарищу Сталину. Он знает и следит по вашим радиограммам... Но важны и подробности... Это - выдающаяся страница в истории украинского народа. Безусловно, выдающаяся... Я уже показывал эту карту товарищу Ватутину. Сначала не поверил. "Группа в 15-20 человек тайком, конечно, может пройти глубоко в тыл врага. А чтобы отряд в полторы - две тысячи человек? С боями? Не может быть..." А затем командующий пообещал: "Ну, раз есть на свете такие вояки, надо им помочь. Пусть доложат, в чем нуждаются". Так что не зевайте, - засмеялся Хрущ?в. Затем сразу посерьезнел: Профессиональные военные - они ведь, знаете, требуют обеспечения флангов. А вот ваши - партизанские фланги - это народ... Как этот Мыкола...
- Мыкола Струк из Белой Ославы.
- Да, я его знаю. В Яремче я бывал перед войной. Как-то на охоте встретил и беседовал с отцом сержанта, который служил в Гори. И профессор гимназиальный... и доктор Циммер, и Велас, и женщины. Вот они - фланги партизан. А сила - в народной вере в правоту нашего непобедимого дела. Сила в партийности наших идей... Я доложу товарищу Сталину о Карпатском рейде Ковпака.
Спустя несколько дней я получил из рук Строкача решение: "Принять командование над отрядами Ковпака". Правительство Украины, учитывая ранение, оставляет Ковпака на Большой земле...
- Хватит, повоевал, Сидор Артемьевич, - сказал опечаленному Ковпаку генерал Строкач.
На следующий день на рассвете моя команда отбывала в Овруч. А оттуда - через фронт, и мы дома. Но перед отбытием за несколько часов я был вызван к генералу Строкачу.
- Вас срочно вызывает Демьян Сергеевич, - сказал генерал.
- Товарищ Демьян?..
Ведь я так и не успел подробно рассказать ему о Карпатских делах. Было много нового. Он пробыл у нас в соединении более двух месяцев и многих наших, и живых, и оставшихся навеки в горах, знал лично... Конечно, интересуется их судьбой, делами...
Было и у меня новое. Перед Карпатами я был принят в кандидаты, а после Карпат - Ковпак, Базыма и Павловский рекомендовали меня в члены партии.
Прибыв к Демьяну Сергеевичу, я было пытался развернуть свою "простыню". Он улыбнулся.
- Я знал ее наизусть еще когда мы прилетели... Расскажите-ка своими словами о Карпатах... Как горы? На своем месте?
И когда я, увлекшись, рассказывал о боях, Коротченко слушал меня внимательно и устало. Изредка он подходил к карте. Вскоре я заметил, что думает он о чем-то своем, и остановился.
- Куда вы дошли дальше всего на запад?..
Я показал.
- Жаль...
Помолчали.
- Ну, а разведка ходила дальше?
- Ходила, конечно. В Венгрию... По Румынии дед Велас мотался немного.
Товарищ Демьян несколько укоризненно и разочарованно качнул головой и прикрыл глаза ладонью.
И я вспомнил первую встречу в лесу, возле белорусского села Аревичи... и этот самый жест ладонью, прикрывающий усталые или досадливо прищуренные глаза.
"Неужели опять про сельское хозяйство спросит? Да и какое там, у гуцулов, хозяйство - ни колхозов, ни МТС... Их самих кормить придется", - с досадой думаю я, кусая ус.
Но словно не теряя надежды на мою расторопность и догадливость, товарищ Демьян отнял от глаз ладонь, нашел на карте какой-то пункт. Я прочитал мелкий шрифт, обведенный почему-то желтым, зеленым и красным карандашами. Надпись гласила: "Дашава"...
- Сюда разведка ваша доходила?
- Кажется... Был Лисица, нефтепровод взрывал недалеко.
- Нефте- или газопровод... Точнее...
Но я не мог сказать точнее...
Он встал из-за стола и прошелся по кабинету, хмурясь все больше. Затем кашлянул и, потерев руки, повернулся ко мне на каблуках:
- Газопровод будем строить: "Дашава - Киев". Вы понимаете, что это такое?..
Глаза его горели так, словно уже не было немца ни в Житомире, ни в Ровно, ни во Львове, Станиславе, Дрогобыче... По блеску его глаз я понял, что в этом газопроводе есть что-то важное, увлекательное, чертовски трудное и нужное товарищу Демьяну.
Я думал еще о патронах, пулеметах и о том, как провезти их через фронт. А партия уже думает о мире. О том, как его отстоять. Как украсить нашу Родину дворцами, садами... О счастье народа и его созидательной мирной жизни.
И в это время я подумал о будущем. Впервые о будущем не только как о взятии Берлина. А о будущем как о строительстве коммунизма на нашей израненной войной прекрасной земле. Как-то легко задышалось, словно из дыма пожарищ вырвался в степь на вольный воздух.
Видимо, Демьян Сергеевич заметил это и уже не хмурился, а весело смотрел на меня.
- Воюете хорошо... Вы молодцы. Но думайте, думайте уже и о завтрашнем дне. Вы боевая разведка. Запомните, нам нужно сразу, за авангардом, вслед за батальонами везти плуги, за танками - тракторы и нефть... И из ваших партизан уже сейчас ковать бригадиров для колхозов и прорабов строительств. Так помогайте нам и в этом, черт возьми... Народ наш заслужил, чтобы сразу после войны он имел и теплый кров и чистый угол, хлеб и культурную жизнь... Понятно? Ну, то-то же... Должно быть понятно. Вы уже теперь не тот беспартийный романтик, каким были когда-то, четыре-пять месяцев назад! Вы уже коммунист. Молодой, правда, но закаленный в боях. Помните и не забывайте Семена Васильевича. Он ведь давал вам рекомендацию в кандидаты. Ну да, ну да, по моей просьбе. Так что за вас и я в ответе. Буду рад не ошибиться... Живите сегодняшним, реальным днем. Но думайте, всегда думайте о завтрашнем. Тогда и сегодня будет казаться лучше и красивее...