— Мой командир поручил мне доложить вам о ходе рейда на Карпаты.
И я стал торопливо, перескакивая через месяцы, опуская детали, рассказывать о ходе рейда на Карпаты.
Выручила карта рейда, нарисованная архитектором Тутученко.
Никита Сергеевич жестом остановил меня.
— Вы опускаете важное… Расскажите, как брали город Скалат. Подробно расскажите…
Я поднял глаза на Строкача. И вместо рассказа о бое за Скалат сказал, что не хотел отнимать время… Сказал, что знаю о том, что, кроме дел по фронту, у не спавшего многие ночи человека есть еще вторая забота — оставшаяся позади, постаревшая от траншей и окопов, залитая кровью отгремевших боев, обугленная земля Левобережья…
Хрущев улыбнулся.
— Но у нас есть и третья забота… Это те люди, настоящие советские люди, там, за фронтом, на правом берегу, помогающие и фронту и тылу… Вы, партизаны, тоже прямая забота ЦК. И пока враг топчет Украину — это одна из главных забот ЦК. Докладывайте подробно. Не экономьте, а только цените время.
Неловкость мою как рукой сняло. Ободренный, я докладывал полтора часа. Почти не перебивая, Хрущев внимательно слушал, вникая в самую суть, словно вместе с нами совершал этот страдный и славный путь… Радуясь нашим победам, печалясь нашими неудачами, он озабоченно хмурился и качал головой, когда я говорил об ошибках и промахах.
Несколько раз подходил к телефону, отдавал короткие приказания. И сразу возвращался к деревенскому столу, покрытому вышитой украинской скатертью. Коротко бросив: «Продолжайте!» — он слушал внимательно и целеустремленно.
Когда Никита Сергеевич отошел от аппарата, мелькнула мысль:
«Часто недостаток вышестоящих военных командиров заключается в том, что они только сами говорят. Некоторые из них плохо умеют слушать…» А этот человек, несмотря на всю свою занятость, умел слушать.
Когда весь рейд, за ходом которого мы следили по карте, был мною доложен, Никита Сергеевич как бы стряхнул с лица печаль, навеянную рассказом о судьбе Руднева и других наших боевых товарищей.
— Хорошо… Я обязательно доложу об этом рейде товарищу Сталину. Он знает и следит по вашим радиограммам… Но важны и подробности… Это — выдающаяся страница в истории украинского народа. Безусловно, выдающаяся… Я уже показывал эту карту товарищу Ватутину. Сначала не поверил. «Группа в 15–20 человек тайком, конечно, может пройти глубоко в тыл врага. А чтобы отряд в полторы — две тысячи человек? С боями? Не может быть…» А затем командующий пообещал: «Ну, раз есть на свете такие вояки, надо им помочь. Пусть доложат, в чем нуждаются». Так что не зевайте, — засмеялся Хрущев. Затем сразу посерьезнел. — Профессиональные военные — они ведь, знаете, требуют обеспечения флангов. А вот ваши партизанские фланги — это народ… Как этот — Мыкола…
— Мыкола Струк из Белой Ославы.
— Да, я его знаю. В Яремче я бывал перед войной. Как-то на охоте встретился и беседовал с отцом сержанта, который служил в Гори. И профессор гимназиальный… и доктор Циммер, и Велас, и женщины. Вот они — фланги партизан. А сила — в народной вере в правоту нашего непобедимого дела. Сила — в партийности наших идей… Я доложу товарищу Сталину о Карпатском рейде Ковпака.
Спустя несколько дней я получил из рук Строкача решение: «Принять командование над отрядами Ковпака». Правительство Украины, учитывая ранение, оставляет Ковпака на Большой земле…
— Хватит, повоевал, Сидор Артемьевич, — сказал опечаленному Ковпаку генерал Строкач.
На следующий день на рассвете моя команда отбывала в Овруч. А оттуда — через фронт, и мы дома. Но перед отбытием за несколько часов я был вызван к генералу Строкачу.
— Вас срочно вызывает Демьян Сергеевич, — сказал генерал.
— Товарищ Демьян?..
Ведь я так и не успел подробно рассказать ему о карпатских делах. Было много нового. Он пробыл у нас в соединении более двух месяцев и многих наших, и живых и оставшихся навеки в горах, знал лично… Конечно, интересуется их судьбой, делами…
Было и у меня новое. Перед Карпатами я был принят в кандидаты, а после Карпат Ковпак, Базыма и Павловский рекомендовали меня в члены партии.
Прибыв к Демьяну Сергеевичу, я было пытался развернуть свою «простыню». Он улыбнулся.
— Я знал ее наизусть, еще когда мы прилетели… Расскажите-ка своими словами о Карпатах… Как горы? На своем месте?