И когда я, увлекшись, рассказывал о боях, Коротченко слушал меня внимательно и устало. Изредка он подходил к карте. Вскоре я заметил, что думает он о чем-то своем, и остановился.
— Куда вы дошли дальше всего на запад?..
Я показал.
— Жаль…
Помолчали.
— Ну, а разведка ходила дальше?
— Ходила, конечно. В Венгрию… По Румынии дед Велас мотался немного.
Товарищ Демьян несколько укоризненно и разочарованно качнул головой и прикрыл глаза ладонью.
И я вспомнил первую встречу в лесу, возле белорусского села Аревичи… и этот самый жест ладонью, прикрывающей усталые или досадливо прищуренные глаза.
«Неужели опять про сельское хозяйство спросит? Да и какое там, у гуцулов, хозяйство — ни колхозов, ни МТС… Их самих кормить придется», — с досадой думаю я, кусая ус.
Но, словно не теряя надежды на мою расторопность и догадливость, товарищ Демьян отнял от глаз ладонь, нашел на карте какой-то пункт. Я прочитал мелкий шрифт, обведенный почему-то желтым, зеленым и красным карандашами. Надпись гласила: «Дашава»…
— Сюда разведка ваша доходила?
— Кажется… Был Лисица, нефтепровод взрывал недалеко.
— Нефте- или газопровод?.. Точнее..
Но я не мог сказать точнее…
Он встал из-за стола и прошелся по кабинету, хмурясь все больше. Затем кашлянул и, потерев руки, повернулся ко мне на каблуках:
— Газопровод будем строить: «Дашава — Киев». Вы понимаете, что это такое?..
Глаза его горели так, словно уже не было немца ни в Житомире, ни в Ровно, ни во Львове, Станиславе, Дрогобыче… По блеску его глаз я понял, что в этом газопроводе есть что-то важное, увлекательное, чертовски трудное и нужное товарищу Демьяну.
Но я думал еще о патронах, пулеметах и как провезти их через фронт.
— По инициативе товарища Сталина еще во время войны начинается много новостроек.
— И газопровод?
— Ну конечно. Не только о войне думает сейчас товарищ Сталин. Он уже думает о мире. О том, как его отстоять. Как украсить нашу родину дворцами, садами… О счастье народа и его созидательной, мирной жизни.
И в это время я подумал о будущем. Впервые о будущем не только как о взятии Берлина. А о будущем как о строительстве коммунизма на нашей израненной войной прекрасной земле. Как-то легко задышалось, словно из дыма пожарищ вырвался в степь, на вольный воздух.
Видимо, Демьян Сергеевич заметил это и уже не хмурился, а весело смотрел на меня.
— Воюете хорошо… Вы молодцы. Но думайте, думайте уже и о завтрашнем дне. Вы боевая разведка. Запомните, нам нужно сразу, за авангардом, вслед за батальонами везти плуги, за танками — тракторы и нефть… И из ваших партизан уже сейчас ковать бригадиров для колхозов и прорабов строительств. Так помогайте нам и в этом, черт возьми… Народ наш заслужил, чтобы сразу после войны он имел и теплый кров и чистый угол, хлеб и культурную жизнь… Понятно? Ну, то-то же… Должно быть понятно. Вы уже теперь не тот беспартийный романтик, каким были когда-то, четыре-пять месяцев назад! Вы уже коммунист. Молодой, правда, но закаленный в боях. Помните и не забывайте Семена Васильевича. Он ведь давал вам рекомендацию в кандидаты. Ну да, ну да, по моей просьбе. Так что за вас и я в ответе. Буду рад не ошибиться… Живите сегодняшним, реальным днем. Но думайте, всегда думайте о завтрашнем. Тогда и сегодня будет казаться лучше и красивее…
— И легче… — вставил я.
— И труднее, — поправил он весело. — Почему? Да потому, что нагрузка больше. Но все же красивее. Ну, до встречи… Где? В Берлине? Нет, давайте-ка лучше в Киеве. Давайте в Киеве — на открытии газопровода «Дашава — Киев»… стадиона. Дворца пионеров, метро… Когда хотите… Но обязательно на мирном поприще, в мирной обстановке. Ну ее к богу — эту войну. Да и какой вы военный? Вы и козырнуть-то как следует не умеете! Вот тогда мы достойно помянем и тех, кто не дожил до наших триумфов, но завоевал право быть помянутым на любом из наших торжеств. Будем надеяться, что так и будет.
27 декабря 1943 года вместе с излечившимися в госпиталях бойцами нашего отряда мы выехали к отрядам через «партизанские ворота». До Овруча, по приказу Ватутина, ехали на 22 грузовиках. Туда я вызвал по радио сто подвод. Вася Войцехович выслал в Овруч сто пар быков. Там мы перегрузили боеприпасы, оружие, 6 новых пушек, снаряды…
Помогала 4-я гвардейская дивизия, стоявшая в Овруче…
Новый год встретили мы уже в отрядах. А 3 января тронулись в новый рейд. На Запад. В Польшу. Хлопцы давно мечтали добраться и до Германии. У нас было много забот. В рейде мы получили постановление правительства Украины о переименовании нашего соединения в 1-ю Украинскую партизанскую дивизию имени дважды Героя Советского Союза Ковпака.