— Все жители этих кварталов у меня шьют, — рассказывает Тигран. — Вот видишь этого? Очень упрямый. Хотел, чтобы брюки я сшил шириной в тридцать два сантиметра. Я не сшил. Сделал двадцать пять. Скандалил потом, жаловался директору, но все же забрал. Разве я был не прав? — И сам отвечает: — Конечно, прав. Я хочу, чтобы люди красиво одевались. В этом доме тоже живет несколько моих заказчиков…
— А тебе не о чем больше говорить? — не выдерживает Гоарик.
— Я… Я давно хотел тебе сказать… — Тигран поправляет очки. — Вон трамвай идет, поехали домой…
— А как это ты сразу стал таким сильным? Тебя никто не узнает… Кроме меня… И мускулы крепкие, — сердится Астхик.
— А ты недовольна?
— Ради кого всего этого ты добивался?
— Ради тебя.
— Можешь оставаться, каким был прежде. Мне не нужны ни твоя штанга, ни твоя сила.
— Ладно. Стану, как прежде.
Астхик опять недовольна:
— Чтоб снова все смеялись над тобой?
— Только один раз, — настаивает Вачик.
— Если тебе разрешить, до утра будешь целоваться.
— Вот поступлю в институт, там столько девушек будет! Попокладистей тебя.
— Эх ты! — И вдруг: — А где Люсик?.. Это ты виноват. Нельзя было оставлять ее одну. Только о поцелуях и думаешь…
— Только один раз, — продолжает настаивать Вачик.
Вот он сейчас ее поцелует, но Астхик говорит:
— Смотри, голуби Сурика! Как высоко летят!
Вачик смотрит вверх и видит, как в голубизне неба вьются белые голуби.
— Домой возвращаются, — позабыв обо всем, шепчет он.
Глава 17. Бульдозер взметает пыль
В тот же самый день снимают забор, окружавший строящееся здание. Дом уже отстроен. И даже вселились жильцы.
Маленький мальчик ведет за собой огромного пса.
— Теперь мы каждый день должны подниматься на третий этаж. Ты не будешь уставать, а? — спрашивает он собаку и объясняет стоящему рядом Гришику: — Шарик уже постарел, ему трудно подниматься на третий этаж.
Когда забор сняли, то стало видно, что соединились два квартала. И открылась новая красивая улица.
Гришик удивляется и говорит:
— Вот это да-а! Никогда наш квартал не был таким большим.
Дядя Арам чувствует себя героем дня. Он и сегодня хочет устроить собрание жильцов. И это тот редкий случай, когда жители не противятся. Но дядя Арам так обрадован, что собранию он говорит только одну фразу:
— Улицу будут асфальтировать!
Разбирают последние доски забора. Они падают на землю, и взорам всех предстает сохранившаяся надпись мелом:
ЗАРЭ + ВАЧИК + ТИГРАН = АНАИТ
Анаит с грустью смотрит из окна. Каждый нашел в жизни свою любовь, а красавица квартала осталась без любви, совсем одинокой.
Позднее в домах возле репродукторов собрались ребята и девушки и с восторгом слушают голос Анаит. Впервые собрались у репродукторов ребята и девушки соседнего квартала, которые отныне считают Анаит красавицей своего квартала.
Заглушая все, на улицу въезжает бульдозер. Он начинает разравнивать землю. Ведет машину Арсен. Все смотрят на него с восхищением. И больше всех восхищаются женщины квартала. Те самые женщины, в чьих кур он швырял камнями, чьих кошек он побросал в речку.
Любуются Арсеном и ребята, которых он так часто защищал. А ведь когда-то им казалось, что в жизни еще не все устроено, еще не все на своем месте. Но в жизни все находит свое место, все обретает порядок, как в этом здании, как на этой улице, как во всем этом городе.
Глава 18. Мечты на крыше отстроенного здания
Тигран и Вачик поднялись на крышу отстроенного здания установить антенны приемника и телевизора дяди Арама. Конечно, все делает Вачик: ведь только он разбирается в этих делах. А Тигран посматривает на него, рассуждает, высказывает свое мнение. Снизу иногда слышен голос дяди Арама, власть которого теперь распространилась и на это здание, и поэтому он и здесь хочет руководить. И иногда он отдает такие распоряжения:
— Не разгуливайте по крыше! Если свалитесь, знайте, не уйдете от меня!
— Помнишь, однажды мы были здесь и считали звезды? — улыбается Тигран.
Вачик достает из кармана пачку сигарет и смеется:
— А помнишь, здесь мы собирались, чтобы впервые покурить?
Достав из пачки по сигарете, они садятся и закуривают.
— Это здесь мы дали клятву, — говорит Тигран, — на этой крыше. Смешно было, а?
— Смешно, но мне кажется, мы никогда не забудем этого. А помнишь слова: что бы мы ни делали, будем делать так, чтобы люди были нами довольны?