— Вам кого? — спросил приятный женский голос.
— Заведующего.
— Она на городском партийно-хозяйственном активе.
— А кроме нее?
— Никого.
— А вы?
— А я посторонняя.
Словом, все шло как и должно было идти тринадцатого числа любого месяца. Я задал последний вопрос.
— Скажите, товарищ посторонняя, вам не приходилось сталкиваться с детскими садами?
— Приходится. И довольно часто, — усмехнулся голос, подчеркнув настояще время слова «приходится».
Тринадцатое число обязывало, и я не спросил, а совершенно безапелляционно заявил:
— Ну, так, значит, вам приходилось сталкиваться с образцовым детским садиком. Был такой в 1935 году.
— Я была его заведующей.
От неожиданности я растерялся и даже ойкнул. Администратор, приподняв голову, навела на меня свои очки-плюсы, и в них я прочитал молчаливую, но выразительную тираду о правилах приличного поведения в общественных местах.
— Его снимали для союзной кинохроники, — еще не веря удаче, сказал я.
— Я стала заведующей немного позднее.
— И вы можете, — спросил я с робкой надеждой, — подсказать, кто сейчас есть в городе из работавших там в 1935 году?
— Записывайте, — усмехнулся голос. — Ольга Дмитриевна Панина. Сейчас она на пенсии, а тогда работала воспитателем и, мне помнится, ее снимали в кино. И еще Па… Па… да, правильно, Александра Михайловна Панова. Она и сейчас работает. Ольга Дмитриевна живет где-то неподалеку от телестудии. Если вы завтра позвоните мне по телефону (называет номер), я вам скажу ее точный адрес.
— Я с собой привез пленку того самого киноочерка, — сообщил я.
— О! Как бы посмотреть? — теперь заволновалась уже моя собеседница.
— Завтра. Я вам позвоню.
— Буду благодарна. Все-таки тридцать лет. И сохранилась?
— Конечно. Приходите.
— Непременно.
Я осторожно, как величайшую драгоценность, опустил трубку на рычаг и посмотрел благодарным взглядом на администратора с выпуклыми очками-плюсами. Она поправила телефон и заворчала на людей, которые не дают спокою на работе. Но даже это не могло испортить моего настроения. Меня не волновало отсутствие номера, я не очень-то думал об официальной части командировки: день, которой начался такой удачей, не мог кончиться плохо. Это я предчувствовал заранее.
…И пусть после этого говорят о приметах. 13 июня я сумел найти, правда приблизительные, координаты еще пяти человек, которые имели то или иное отношение к образцовому детскому саду, сделал все свои служебные дела, получил номер с телефоном, а вечером шел к Ардуановым, точнее к жене того самого Ардуанова, именем которого назван один из переулков города, того самого прославленного бетонщика Мирзахита, пермского грузчика, который приехал в Березники и возглавил бригаду татар и башкир. Одна эта фамилия наполнена героикой молодого города.
Я шел туда, потому что мне сказали, что все дети Ардуанова, все до одного, воспитывались в образцовом детском садике.
О том, что дети Мирзахита ходили в образцовый детский садик, мне сказала теперешняя заведующая. Она же сказала мне адрес Ардуановых. «Это на улице Челюскинцев, кажется, дом № 6. Найдете?»
Найду ли я?..
Да как я не найду, если сам с 1941-го два года жил на этой самой улице Челюскинцев.
Найду?.. Она спрашивает меня, а сама говорит «дом № 6», хотя ни один уважающий себя старый березниковец, к каковым я себя и причисляю, не скажет об этих серых, мрачноватых, барачного типа четырехэтажных коробках «дом». Домик! — так называли их раньше.
Да, я, конечно, найду этот домик № 6. Только мне очень грустно от мысли, что лишь сейчас, когда мне за тридцать, я узнаю, что два года жил по соседству с прославленным Ардуановым, с не менее знаменитыми Вотиновым и Шарафутдиновым, людьми, которые были известны всей стране. А учился я тогда уже в пятом классе: пора было уже знать лучших людей города, которые каждый день проходили по той же улице, что и ты, заходили в такие же дома, что и ты. Березники — город моего сознательного детства. Он накрепко вошел в мое сердце, и я всегда с гордостью говорю, что я коренной березниковец. Но теперь я начинаю понимать, что любил бы этот город намного больше, если бы в школе наряду с законами и теоремами алгебры и геометрии узнал бы его историю, лучших людей.