Когда это было сделано, все собрались в корабле. Тревер кивнул техникам.
— Пора, — сказал он, — вход в катакомбы вон там, наверху.
Техники ушли, взяв с собой тяжелый груз, который они несли с собой вдвоем. Вскоре они вернулись, уже без груза.
Тревер достал из кармана свой солнечный камень. Джин вцепилась в его руку:
— Не надо, Тревер!
— Теперь это не опасно, Джин, — успокоил он. — У него не хватит времени сделать со мной что-либо. А я чувствую, что должен сказать ему.
Он приложил солнечный камень ко лбу и мысленно позвал:
— Шеннеч!
И в его мозг вошло холодное и ужасное присутствие Последнего. Мысли Тревера были прочтены в один миг.
— Значит, это конец, Тревер?
— Да, — подтвердил Тревер, — для тебя это конец.
Он ожидал дикой реакции тревоги и эмоций, попытки захватить его мозг, предотвратить свою гибель.
Но этого не произошло. Наоборот, от него пришел потрясающий импульс радости.
— Как… Значит, ты хочешь, чтобы я это сделал? — удивился Тревер.
— Да, Тревер! Да! Я подумал, что ждать смерти еще столетие — слишком долго и скучно. А ЭТО освободит меня сразу!
Вне себя от удивления, Тревер сделал жест, и корабль взмыл к небу. Второй жест — и техники потянулись к кнопке радиодетонатора.
В этот момент Тревер услышал голос Шеннеча, как широко разлившуюся музыку — смесь радостного хора освобождения с аккордами космической печали о том, что было и никогда уже не возвратится, о величайшей древней расе, которой пришел конец.
Кнопку нажали — и город внизу взорвался огнем и камнем вокруг входа в катакомбы.
И песня Шеннеча угасла в тишине, когда последние дети гор навеки ушли в ночь.
МАРСИАНСКИЙ ГЛАДИАТОР
Повесть
Перевод с английского Г. Старина
1
Бэрк Винтерс вышел из пассажирского купе звездолета «Старлайт», когда тот произвел посадку на космодроме Кахора-Порт. Бэрк не мог смотреть, как другой человек — пусть даже его ближайший друг Джонни Нильс — командует кораблем, который так долго был его, Бэрка, кораблем.
Бэрку даже расхотелось прощаться с этим блестящим молодым офицером, но Нильс уже ожидал его внизу у трапа. Бэрк улыбнулся, но не смог скрыть раздражения.
— До скорого, старик! — Нильс протянул ему руку. — Отдыхай. Ты заслужил эту пенсию.
Бэрк осмотрел огромный космодром, тянувшийся долгими километрами по красно-охряной пустыне. Машины, грузовики, переполненные платформы, звездолеты всех типов — рудничные транспорты, товарняки и элегантные пассажирские, вроде «Старлайта» — все это на первый взгляд громоздилось на космодроме в полном беспорядке под всевозможными флагами трех планет и десятка колоний, трепетавшими на марсианском ветру.
— Этот космодром производит впечатление, — сказал Нильс, проследив за его взглядом.
— Скорее, вгоняет в шок, — ответил Бэрк Винтерс.
За много километров отсюда, укрытый от оглушительных взлетов и посадок, поднимался гласситовый купол Кахоры — торговые ворота Марса, как драгоценное украшение, брошенное в груду красных песков. Маленькое солнце устало висело над городом и древними холмами, пылевые ветры лениво проносились над ними — казалось, что старая планета терпеливо переносит присутствие Кахора и этого космопорта, как какую-то местную и не очень зловредную лихорадку, которая скоро пройдет, исчезнет.
Бэрк Винтерс был высоким, сильным и твердым человеком; его характер сформировался долгими годами полетов в открытом космосе. Жесткая радиация окрасила его кожу в стойкий темный цвет и добела обесцветила его волосы. Даже серые глаза Винтерса, казалось, взяли что-то жестокое от этого безжалостного излучения; легкого и сговорчивого нрава — как не бывало; а смешливые морщинки у глаз превратились в глубокие грустные складки много повидавшего человека. Сейчас он беспрерывно курил короткие венерианские сигаретки, но это неплохое успокаивающее средство не спасало от дрожанья рук и нервного тика в правой щеке.
Голос Нильса вернул Бэрка к реальности:
— Конечно, это не мое дело, Бэрк… Извини, но зачем тебе понадобился этот Марс?.. Не лучше ли тебе…
— Это мои проблемы, дружок, — перебил его Винтерс. — Лучше заботься о нашем «Старлайте», Джонни, и не суй свой нос в чужие дела.
Он ушел в космопорт, а Нильс еще долго смотрел ему в след.