Выбрать главу

— Ну, ты и жлоб, купил всего две бутылки пива, — я состроил презрительную гримасу, — давай бабку на самогон разведем, у нее, наверное, есть.

— Нет, только не сегодня, — замялся сосед, — пойми меня правильно.

— Ладно, ладно шучу, мне и самому не хочется, а предложил по тому, что чувствую себя не в своей тарелке.

— Ты лучше посмотри, послушай, какая здесь тишина, какое высокое звездное небо, — Данила глубоко вздохнул и потянулся.

Я огляделся, над рекой висел туман, вдали чернела колокольня монастыря. Темные квадраты изб казались дырами в окружающем нас пространстве. Глаза, привыкшие к тому, что в городе взгляд постоянно на что-то натыкается, отдыхали с удовольствием, пожирая бесконечную перспективу.

— Как не хватает всего этого нам, детям каменных джунглей, — обратился я к соседу, ничего не уточняя, так как был уверен, что он думает то же самое.

— Да, вот от этого дефицита вся грязь и безнравственность. Воинствующий антропоцентризм нашей самовлюбленной, так называемой цивилизации.

Выслушав последнюю фразу, я тупо уставился на Данилу и изрек сакраментальное суховское:

— Это точно!

На ночь мы разместились в небольшой чистой комнате, в которой стоял телевизор "Рекорд", завешанный пожелтевшей салфеткой, на стене висел старый календарь с изображением Ван Дама, находящийся в абсолютной дисгармонии с окружающим. Меня ждал уютный диван с двумя ватными одеялами и, как всегда бывает после длинной дороги, почувствовав под головой подушку, я тут же забылся спокойным, лишенным сновидений сном.

* * *

Утро наступило очень резко. Это для меня норма просыпаться последним, когда все уже сделали половину дел, намеченных на день. Создается впечатление, что все, вставшие раньше, находятся в каком-то сговоре и сговор этот направлен против меня.

— Ты, что, Данила, не мог разбудить меня вместе со всеми? Что я, как дурак, тут валяюсь? — заворчал я.

— Во-первых, с добрым утром, во-вторых, иди завтракать, — ответил сосед.

— Где Софья с Алиной?

— Уже ушли на остров, давай быстрей. — Данила пододвинул ко мне завтрак — два куска булки и чай.

Доев, я вышел на крыльцо отравиться никотином. Сосед в это время расплачивался с гостеприимной старушкой. Теперь, при дневном свете, я с трудом узнавал окружающий ландшафт. На противоположной стороне реки с низкими травянистыми берегами, покрытыми редколесьем, располагался монастырь, и выглядел он не так таинственно, как ночью, а был олицетворением простоты и неброскости. Слева от монастыря, где река немного расширялась, плыл остров, по крайней мере издалека создавалось такое впечатление.

— Из-за леса дом Николая не видно, он находится на той стороне острова, — услышал я за спиной голос Данилы

До цели своего путешествия мы добрались на лодке, любезно предоставленной нам местным жителем, за скромное вознаграждение. Лодка уткнулась в каменистый берег и меня охватило непонятное беспокойство и предчувствие того, что мы у цели. Огибая остров по периметру, не желая пересекать непроходимый лес, Данила пустился в повествование о реальном положении вещей вокруг монаха Николая. Выяснилось, что увидеть мы его не сможем. Оказывается, в результате большого наплыва паломников, сердобольные женщины, которых всегда много при монастырях, закрыли отшельника в избе, полагая, что от столь интенсивного общения с приезжающими он сильно устает. Подойдя к избе, оказавшейся простым срубом, мы обнаружили вчерашних спутниц, оживленно беседующих с какой-то женщиной в черном платке.

— Слушай, иди первым, а я отвлеку старуху, — предложил Данила, сосредоточенно наблюдая за бурным диалогом девиц с пожилой женщиной.

Я был не против. В глубине души считая свой поступок ошибкой, я делал это как человек, которому уже некуда деваться. Сказал "А", ну и так далее. Я ужасно страдаю от того, что не могу прогнозировать последствия своих поступков. Процесс обдумывания поступка происходит уже после того, как действие закончилось. Если вообще приходится думать.

Внезапный порыв ветра поднял с земли палые листья и другой лесной мусор, заставив меня инстинктивно зажмуриться. В этот момент что-то непонятное и необъяснимое произошло со мной. Я не могу достоверно утверждать, что то, что я увидел, происходило на самом деле и, вообще, открывал ли я глаза после порыва ветра. Видение представляло собой лодку, отплывающую от берега, как раз за спинами разговаривающих девиц. Сама лодка не была чем-то сверхестественным, внимание мое привлек пассажир, точнее пассажирка, сидящая на веслах. Почему-то мне показалось, что это была та самая девушка, из моего видения, которая стояла там на краю бассейна. От страха, вызванного этим ощущением, я очнулся и окликнул Данилу