— Ну, а как же-то этот труп там оказался? — проявил я нетерпение.
— А вот как. Пьяные санитары должны были осуществить выгрузку областного "чехла" в областную машину "скорой помощи" для дальнейшей транспортировки его в областной морг, а эта областная машина стояла рядом с нашей, ну, и они, конечно, загрузили трупак в нее и захлопнули дверь. Тамусенко, закончив экскурсию по чертогам Аида, благополучно уселся в кабину и отправился на станцию, естественно не заглянув в карету. Утром труп обнаружил я, ваш покорный слуга. — Краснощеков поклонился, давая понять, что повествование закончено и он ждет заслуженных аплодисментов.
— Так что же получается, на Екатериненском не обнаружили пропажи? — изумился Вислоухов.
— Да они с ног сбились, все ментовки обзвонили, говорили, что у них труп с секционного стола сбежал. Ну в общем ищут пожарные, ищет милиция…
В этот момент из диспетчерской выплыл Тамусенко, лицо его было цвета грозового фронта, глаза извергали молнии.
— Что случилось Артемий, у тебя отняли трофей? — спросил я.
— Было бы смешно, если не было бы так грустно, — пробурчал в ответ Тамусенко.
— Я не знаю, как там было на самом деле, но я теперь буду носить с собой осиновый кол! — Вислоухов всем своим видом давал понять, что кто угодно, только не он станет легкой добычей демона в белом халате.
— Из окна послышался рокот мотора подъезжающего "рафика" из областного морга. Тамусенко встал.
— Пойду помогу санитарам, все-таки как-никак и моя вина в этом есть, — он удалился, по привычке вжав голову в плечи, а оставшиеся как-то одновременно закурили по очередной сигарете.
— Чуете, могильным холодом потянуло? — заметил Краснощеков.
— Просто форточку нужно прикрыть, — отреагировал Вислоухов и аккуратно прикрыл створку.
От курения у меня еще больше разболелась голова, да и вообще как только ушел Тамусенко, стало как-то грустно.
— Нет, он точно вампир, только энергетический. Это как у Федора Чистякова: "Я только встал и уже устал".
Разговор как-то сам собою затух, и образовавшуюся паузу заполнил резкий голос диспетчера, искаженный динамиком. Нас с Краснощековым отправили на вызов.
— От техно-музыки меня тянет блевать! — Алексей выключил радио и воткнул кассету с "Кью", — о, другое дело, можно хоть молодость вспомнить.
— Это у тебя выработался условный рефлекс на техно, — я сделал умное лицо.
— Объяснитесь, сударь, — Краснощеков щелчком выкинул окурок в форточку и случайно попал какому-то ханыге за шиворот, но тот ничего не заметил и продолжал рыться в своей урне.
— Когда вы слушаете техно, вы находитесь в клубе, когда находитесь в клубе, вы употребляете экстази и кокаин, когда снимаетесь со стимуляторов, после вечерины, вы трескаетесь героином, а от героина вы всегда блюете, вот почему техно-музыка вызывает у вас рвотный рефлекс, — я гордо, сверху вниз, глянул на Панкова, который, задавленный моей логикой, тихо сидел, покручивая баранку.
— Так что же получается, я психопат по-вашему? — Краснощеков подражая мне, перешел на вы.
— Да! — я поставил точку в бессмысленной беседе. Напарник хмыкнул и тоже замолк.
— Какое небо голубое, сейчас бы куда-нибудь за город, на озеро, — мечтательно вздохнул Панков, заведя свою любимую пластинку.
— Спасибо, были недавно, — Краснощеков поморщился.
Серые стены, с обеих сторон сжимающие дорогу в тиски, вопреки логике геометрии Пифагора, смыкались где-то в перспективе и падали в мутную, грязную воду Обводного канала. Слева легендарные "Ботки", справа товарный терминал Московского вокзала. Подобное зрелище само по себе может вызвать состояние аналогичное похмелью, а уж о том, чтобы купировать уже имеющееся, и речи быть не может. Я закрыл глаза и стал, по своему обыкновению, считать до восьмидесяти трех.
— Хватит медитировать, приехали! — рявкнул Панков, машина остановилась и я, не успев досчитать даже до восьмидесяти двух, нехотя открыл глаза.
Дверь квартиры открыло существо, одновременно напоминающее жабу и гуманоида.
"Допился, братец!" — бухнуло у меня в голове, но, взглянув на напарника, я понял, что продолжаю оставаться в объективной реальности, или допился я все-таки не один.