— Это правда. Для расслабления я не умею использовать внутренние резервы эндорфинов, — ответил я.
— Вам что, пять минут не подождать? — Лапкина ворвалась в комнату в сопровождении Зарабского и Вислоухова.
— За что пьем? — спросил последний.
— В отпуск в Германию едем, — сказал я и принял у негодующей девы стакан.
— 8652 и 9952, поехали, — крикнул селектор.
— Ну все, Лена, остаешься с Леонидом Израилевичем охранять боекомплект, — Алексей указал пальцем на бутылки, — мы быстро.
— Им оставь! — буркнул Зарабский, — приедешь и единственным удовольствием будет сдача стеклотары.
— Давайте братцы на ход ноги примем, — Вислоухов, довольный тем, что остается один в обществе вина и милой барышни, мигом наполнил стаканы.
— Двое пострадавших в одной квартире, — объяснил диспетчер Краснощекову с Зарабским, протягивая листки с вызовами.
Встретил всю честную компанию, обремененную чемоданами и папками, окровавленный человечек со злобно бегающими глазками и, видимо, испытывающий неприязнь ко всему, что обладало витальными функциями.
— Мы с женой сковородками подрались, давайте лечите нас и уматывайте, — фыркнул он.
От этих слов мы впали в тягостное уныние.
— Это нам вместо здравствуйте, — сказала Настенька, работавшая в паре с Зарабским.
— Куда пройти-то? — нарочито ласково спросил Алексей у пьяного хама.
— Идите за мной и поменьше вопросов задавайте, — буркнул тот.
— Порою людям надо просто бить в морду в качестве психотерапии. Тогда они начинают разговаривать с тобой вежливо, — шепнул мне Краснощеков.
— Мне уже хочется накернить этому упырю по бороде, — ответил я.
Дверь в комнату отсутствовала как таковая, вместо нее висел огрызок старой занавески. Оставшееся пространство было перегорожено дверцей шкафа с потрескавшимся и отколупливающимся покрытием. Проходя мимо, Анастасия подцепила ноготком лаковую скорлупу и, отколов приличный кусок, брезгливо бросила его на пол. Миновав это незатейливое препятствие, мы очутились в годами непроветриваемой комнате, и нам в нос ударил ни с чем не сравнимый застоявшийся запах ханыг.
— Кто вызвал этих?.. — спросила возлежавшая на грязной оттоманке "мадам Грицацуева" и презрительно ткнула в нас окровавленным пальцем.
На темени женщины красовалась приличных размеров ушибленная рана, из которой пульсирующей струйкой истекала артериальная кровь, перекрашивая серые замызганные простыни в цвет мясных помоев. Рядом валялось орудие битвы — увесистая чугунная сковородка с псориазными бляшками жирного черного нагара.
— Этих вызвал я, — объяснил мужичок и какой-то портянкой начал вытирать кровь, стекающую с его лба, — мы ведь кровью истекаем, дура!
— Давай работать, Анастасия, — сказал Зарабский и подошел к женщине. Настенька вздохнула и, открыв сумку, стала доставать оттуда перевязочный материал.
Зарабский не оставил выбора, и нам пришлось общаться с мерзким, претенциозным типом.
После десяти минут взаимных упреков, пререканий и нытья повязки были наложены, но, несмотря на обилие бинтов, кровотечение не останавливалось, и аккуратные "шапочки Гиппократа" быстро пропитались кровью.
— Надо ехать в больницу, зашивать ваши раны, — объявил пострадавшим Зарабский.
— Давайте тут зашивайте, мы что, зря налоги платим? — продолжал грубить мужик. Встав, он грубо оттолкнул Александра и направился куда-то в коридор.
— Это ты-то платишь налоги? — сорвалась Анастасия и швырнула окровавленные перчатки в угол, заставленный пыльными, пустыми бутылками, встревожив стайку тараканов. В ответ послышалась нецензурная брань, содержащая в себе угрозы физического воздействия.
— Так, мне надоело с ними пререкаться, вызываем ментов, — обреченно констатировал Краснощеков и направился к телефону.
Предвкушая длительное бездействие, я сел на сумку и, поделившись сигаретами с Настей, закурил.
Зарабский, не обращая внимания на стенания и вопли потерпевшей по поводу нашего хамского поведения, принялся рассказывать пошленькие анекдоты, рассчитанные на аудиторию глупеньких, неискушенных выпускниц медицинского училища № 8. Подобный оборот событий еще больше усугубил обстановку.
— Я сейчас вас здесь всех поубиваю! — вякнула женщина и потянулась к сковородке, но массивная кровопотеря не дала ей исполнить задуманное до конца. Я подошел и носком ботинка отпихнул сковородку в сторону.
— Ну, что тут у вас? — в двери показались два необычно быстро приехавших милиционера в сопровождении Краснощекова.