– Мне хватит, – сказал Даль.
– А я не против, – улыбнулась Майя, покачивая почти опустевшей бутылкой.
– Того же самого? – уточнил Хэнсон.
– Угу.
– Чудесно! – объявил Хэнсон и хлопнул в ладоши. – Сейчас вернусь! Придержите местечко для меня.
– Само собой! – кивнул Даль, и Хэнсон отошел в поисках выпивки и еды.
– А он ничего, – заметила Дюваль.
– Он такой.
– Не то чтобы харизма из него фонтаном била…
– Он другим берет.
– За выпивку платит.
– М-да, но я не это имел в виду.
– Можно задать личный вопрос?
– Мои сексуальные предпочтения мы уже выяснили, потому – нельзя.
– Ты подружился с Джимми до того, как узнал, что его папаша может прикупить планетку-другую? – все равно спросила Дюваль.
Даль ответил не сразу.
– Знаешь, чем богатые отличаются от нас с тобой?
– Ты имеешь в виду, помимо количества денег?
– Именно.
– Не знаю.
– Отличает их – умных, по крайней мере, – то, что они очень хорошо чувствуют, отчего люди стремятся с ними сблизиться. Различают, хотят ли быть друзьями – а дружба не касается ни денег, ни связей, ни власти – или желают влезть в свиту, присосаться. Понятно почему?
– Разумеется, – поддакнула Дюваль.
– Ну вот. Еще в детстве Джимми понял: его отец – один из богатейших людей в ВС. Потом понял, что и сам станет таким. А после понял, что очень многие захотят этим воспользоваться ради выгоды. В конце концов он нашел способ избегать таких людей.
– Поняла. То есть Джимми различает, улыбаешься ты ему искренне или из-за мошны его папочки.
– Было очень занятно наблюдать за ним в академии, сразу после поступления. Первые несколько недель многие кадеты, да и инструкторы, пытались набиться к нему в приятели. Они очень удивились, когда поняли, насколько быстро парнишка их раскусил. У него большой опыт человековедения. И распознавать людей он умеет отлично. Само собой, иначе никуда.
– И как же ты к нему подобрался? – поинтересовалась Дюваль.
– Да никак. Он сам ко мне подошел и заговорил. Думаю, он понял: мне все равно, кто его отец.
– А-а, ты всеобщий любимчик.
– Ну да. А еще у меня «отлично» по биологии, а у Джимми с этим курсом были проблемы. Хэнсон хоть и придирчив к людям, но хорошо видит свой интерес.
– Кажется, он и со мной вполне по-дружески держался.
– Просто он думает, что мы друзья, и доверяет моему суждению.
– А мы и в самом деле? – спросила Майя. – Я имею в виду – друзья.
– Ты, на мой вкус, чересчур энергичная.
– Ага, а от тебя прям веет умиротворением.
– Как я понимаю, умиротворение – это не по тебе.
– Ну как сказать. Я ж все-таки сплю иногда. Правда, в остальное время не сплю.
– Наверное, мне придется привыкнуть.
– Куда ж ты денешься.
– Я достал выпивку! – объявил Джимми, подходя сзади к Дюваль.
– Ох, Джимми, теперь ты мой любимец! – с энтузиазмом отозвалась та.
– Отлично! – улыбнулся Хэнсон, предложил бутылку девушке и уселся за стол. – Итак, о чем это вы говорили?
Незадолго до прибытия шаттла в зал ожидания явились еще двое. Вернее, пятеро: двоих в форме членов экипажа, энсинов, сопровождали трое военных полицейских. Дюваль пихнула Даля с Хэнсоном, те обернулись посмотреть. Один арестант заметил это и картинно вскинул брови.
– Да, я со свитой, – объявил он.
Дюваль, не обращая на клоуна внимания, спросила у полицейского:
– Чего он натворил?
– За этим многое числится, – указала девушка на кривляку. – Контрабанда, торговля контрабандой, нападение на старшего по званию.
Затем она кивнула на второго задержанного, понуро глядевшего в пол.
– Этот бедняга – его друг. Попал за компанию.
– Обвинение в нападении – чепуха! – объявил первый энсин. – Старпом был на таких рогах!
– А дурь ему дал ты, – пробурчал второй уныло, по-прежнему ни на кого не глядя.
– Не докажет никто, что я, да и никакая это не дурь, а инопланетная плесень. И никаких от нее рогов! Она людей расслабляет, успокаивает, а не заставляет кидаться на всех в комнате, да так, что приходится защищаться!
– Вы дали ему ксенопсевдоальгарик? – осведомился Даль.
– Как я уже говорил, никто не докажет, что дал его именно я, – ответил энсин, глядя на Эндрю. – Но может быть, что и ксено.
– Ксенопсевдоальгарик естественным образом производит вещество, действующее на большинство людей успокаивающе. Но где-то одна десятая процента после приема ксено ведет себя противоположным образом. Рецепторы в их мозгу устроены чуть иначе, чем у большинства. А из этих людей лишь десятая доля процента впадает в бешенство от ксено. К сожалению, видимо, ваш старпом из таких.
– Кто вы и отчего столь искушены в инопланетной плесени? – спросил энсин.