– Совершенно верно, – живо подхватил Кардью. – Моя теория об убийстве Дженни тоже пришла мне в голову в два часа ночи. Итак, мистер Минтер, если вы считаете необходимым, чтобы я допросил бродягу, я приду в участок. Но говорю вам заранее: я всего лишь теоретик…
Сюпер облегченно вздохнул: его маневр удавался.
– Многие думают, – с подчеркнутым смирением продолжал он, – что я не могу унизить себя и обратиться за советом к знатоку. Я не самодур и понимаю: пытливый ум практика должен ценить идеи теоретика.
Кардью был польщен, но чутьем угадывал что-то неладное.
– Но скажите, почему арестован бродяга, что вы хотите от него узнать? – спросил он.
– Он арестован за соучастие в покушении на жизнь человека, – начал объяснять Сюпер. – Салливен взял от какого-то господина на берегу Темзы маленький вишневый пирог. Пирог вместе с письмом был доставлен в бюро посыльных на Трефалгар-сквер, а оттуда посыльный принес все это в больницу на Вимут-стрит. В пироге нашли яд – аконит. Салливен утверждает, что не помнит человека, поручившего ему отнести пирог, но он врет, как собака!
Лицо мистера Кардью передернулось. Наступила пауза.
– Необычный случай! – наконец произнес он. – Прямо поразительно! Вы на самом деле всерьез хотите, чтобы я допросил Салливена? Вы не подтруниваете надо мною?
– Я подтруниваю? Я не способен на это, мистер Кардью.
Адвокат уперся руками в подбородок и задумчиво уставился в угол.
– Необычная история… она даже звучит неправдоподобно в двадцатом столетии… В нашей цивилизованной стране, – заговорил он. – Неужели действительно произошла такая история? Ну, хорошо, Минтер, я приду, чтобы допросить Салливена, хотя и не обладаю большими познаниями в практической криминалистике. Вы связываете все это с убийством Дженни?
– Да, безусловно, – сказал Сюпер.
Потом Сюпер отправился в участок и разбудил Салливена.
– Вставай, сын человеческий, пробил твой последний час на этой грешной планете! Не падай духом, дружище!
Салливен встал с твердой скамьи и протер глаза.
– Который теперь час? – спросил он.
– Время не существует для тебя, бродяга, – грозно заявил Сюпер. – Вот сейчас придет первоклассный адвокат, который перевернет все твое нутро. Только не ври ему, дружище! Он гений-психолог и будет читать все твои мысли. Тогда, братец мой, ты расскажешь всю правду о человеке, который тебе дал пакет на берегу Темзы.
– Я не помню этого человека! – воскликнул перепуганный Салливен. – Я бы вам сразу сказал, если бы запомнил его!
Сюпер покачал головой.
– Рассказывай сказки своей бабушке, а не мне. Полицейского ты замечаешь за милю, а лица господина, что дал тебе шиллинг, не запомнил.
– Идите вы к черту вместе с вашим адвокатом! – закричал Салливен. – Я ничего не знаю и знать не хочу!
– Смотри, бездельник, как бы тебе не болтаться на веревке! – заявил ему Сюпер и захлопнул дверь.
Он шел ко входу в участок; и вдруг из-за угла показался лимузин Кардью. Машина подъехала к воротам, шофер затормозил и как угорелый бросился к нему.
– Мистер Минтер, скорее! Мистер Кардью усыплен хлороформом… он лежит в своей комнате, скорее за мной!
– Почему вы сразу же не позвонили мне по телефону? – в бешенстве заорал Сюпер, впрыгивая в лимузин.
– Провода телефона мистера Кардью перерезаны, – ответил шофер.
– Ого! «Большая Нога» предусмотрел все, – заметил Сюпер с мрачной улыбкой.
…Кардью лежал на оттоманке. Комната была насыщена приторным запахом хлороформа. Лицо адвоката было бледным, как смерть. Он очнулся за несколько минут до появления Сюпера.
– Что случилось? – спросил сыщик.
– Я, наверное, спал… не знаю, что со мной было, – пробормотал Кардью, – когда вы ушли, я вернулся в свою комнату и прилег, чтобы обдумать ваше странное предложение… я ночью спал плохо и потому задремал… Слуга случайно вошел в комнату и увидел меня лежащим с куском полотна на лице. Шаги слуги, по-видимому, помешали преступнику. Окно было открыто. Злоумышленник бежал…
Сюпер подошел к окну и выглянул в сад. Он заметил на цветочной грядке какой-то блестящий предмет. Сыщик бросился вниз по лестнице и поднял его. То была разбитая бутылочка с надписью «Хлороформит Б.П.». Бутылочка была, видимо, недавно открыта, и запах быстро погубил цветы, где она лежала.
Сюпер поднял голову и посмотрел на открытое окно. Нетрудно было спуститься из окна в сад. Никаких следов на маленькой грядке под окном не было, но если бы кто-то прыгнул через окно, он мог, минуя грядку, попасть на щебневую дорожку.
Сюпер посмотрел на бутылочку. Внизу стояли инициалы химической фирмы, продавшей хлороформит, но из этого, конечно, трудно было заключить, кто же купил этот медикамент.
Телефонный провод проходил вдоль стены на высоте человеческого роста. Он был тщательно перерезан. «Перерезан теми же щипцами, что и мой провод у сарайчика», – отметил Сюпер.
Он вернулся к адвокату, который уже пришел в себя и мог сидеть на стуле.
– Вы никого не заметили в саду? Где же был ваш садовник? – спросил Сюпер.
– Он занят с утра пересадкой цветов в сарае. Я слышал шорох, когда лежал в постели, но не обратил на это внимания.
– Окно было открыто?
– Наполовину открыто и закреплено крючком, который легко было поднять. Когда же слуга вошел, окно было открыто настежь.
Сюпер исследовал кусок сложенного полотна. Хотя хлороформ испарился быстро, полотно у изгибов было еще мокрым. Сюпер поднял подушку, на которой лежал Кардью, и нагнулся, чтобы посмотреть под кровать.
Мистер Кардью слабо улыбнулся.
– Не улыбайтесь, я не ожидал найти здесь вашего врага, – заметил Сюпер. – У меня вдруг блеснула мысль, будто я кое-что обнаружил. Вы не поцарапали себе рук?
– Поцарапал руки? Что вы такое говорите…
Сюпер тщательно осмотрел все пальцы Кардью.
– Я думал, вы поцарапали себе пальцы. – Сюпер казался разочарованным. – Итак, отпала еще одна моя версия… у меня они всегда слишком быстро рождаются… Этим должен заняться сыщик, мистер Кардью, у меня есть на примете один первоклассный…
– Напрасно тревожитесь, – выразительно отозвался адвокат. – Я сам могу себя защитить.
– Ну, я в этом не сомневаюсь, – возразил Сюпер.
– Алло! Мистер Ферраби? Прошу вас немедленно прибыть ко мне в участок. Я вам объясню все лично… Да, очень важно!
Сюпер повесил трубку и принялся разбирать почту. Через двадцать минут Джим Ферраби уже сидел рядом с ним в бюро. Сюпер объяснил ему, что он как чиновник прокуратуры должен заменить Кардью и добиться признания у Салливена.
– Но, Сюпер… вы, конечно, не успокоитесь, пока меня не замучит этот проклятый бродяга; раньше я скомпрометировал себя из-за него на суде, потом возился с ним при его аресте, теперь еще должен снять с него допрос… нет, дорогой друг, не могу, – сопротивлялся Джим.
– Да, я не успокоюсь, пока на виселице не окажется некто по кличке «Большая Нога», – невозмутимо заявил Сюпер. – Я бы не беспокоил вас напрасно, но величайший преступник Лондона «Большая Нога» усыпил величайшего теоретика и антрополога нашего века как раз в тот момент, когда последний хотел выжать из вора Салливена всю правду.
– Вы говорите о Кардью? Что с ним? – спросил Джим.
– Хитрый дьявол – «Большая Нога» напал на мистера Кардью. Мозг этого негодяя работает не хуже его ноги. По-видимому, он подслушал мой разговор с Кардью. Я заранее знал, что с Кардью что-то произойдет. Даже если бы я окружил Кардью целой армией сыщиков, «Большая Нога», живущий идеями Ламброзо, был бы неуловим.
Джим недоверчиво взглянул на Сюпера. Он не знал, говорит Сюпер серьезно или издевается над Кардью.
– Но скажите же, что случилось? – настаивал он.
Сюпер подробно рассказал ему о несчастном случае с Кардью и о перерезанном проводе телефона. И Джим, в конце концов, согласился допрашивать Салливена, но это ничего не дало. Через час он вернулся к Сюперу и сообщил ему о результатах допроса.