Лесстириан поразмыслил. Арге понравилось то, какой чёткий ответ он дал:
— Баншир и прежде был в числе первых отцов города. Его слово много весило. Весило бы ещё больше, если бы он не ссорился с магистром Цинтирианом. Они враждовали, а оттого и магистр Элоссиан терпеть его не мог. Теперь… Баншир как будто победил вместе с победой весенних.
— Понятно. А от какого дела я отвлёк тебя?
Лесстириан окинул себя взглядом, усмехнулся и стянул на груди кожаный плащ.
— Алхимия. Это Академия, инн Арга. Занятия должны продолжаться, а вести их некому. Так я в одночасье стал и главой Академии, и профессором всех наук… Ох. Я даже не магистр.
Арга улыбался. «Ты — глава Цанийской Коллегии», — подумал он, но извещать об этом Лесстириана обождал. С такими новостями лучше не торопиться… Арга поднял глаза к небу. Морось смочила его волосы, на лицо упало несколько тяжёлых капель.
— Дождь, — сказал Арга. — А нам ещё многое нужно обсудить. Позволь прибегнуть к твоему гостеприимству, инн Лесстириан.
— Что?.. Ах да… — тот заморгал. — Боюсь… тут везде беспорядок… и достойного угощения не найти…
— Попросишь меня обо всём, чего вам не хватает. Идём.
Было заметно, как силился маг успокоиться и совладать с растерянностью. Лесстириан ломал пальцы, кусал губы, заикался, а на лестнице чуть не упал, поскользнувшись. Безо всякой задней мысли Арга поймал его под локоть и Лесстириан стал пунцовым до самых корней волос. Он косился на Аргу как пойманный зверь, но стоило посмотреть на него прямо — тотчас опускал ресницы. Арга сдерживал смех. Наконец Лесстириан заговорил о своих учениках и тут его понесло: Арга узнал о том, что в алхимической лаборатории остался Асмариан и он объяснит малышам основы, потом — что Фальтиана нашли, он сбежал потайным ходом, но на пылающих улицах, по которым скакали весенние на боевых коневолках, так испугался, что не смог сделать и шагу. Арга терпеливо выслушал ещё множество подобных пустяков. Когда двери жилого этажа затворились за ними, Лесстириан немного притих. Но непохоже было, чтобы к нему вернулась выдержка: скорей, он смирился.
Они прошли длинным коридором и остановились у высоких резных дверей. Лесстириан с трудом открыл их.
— Это был кабинет директора, — сказал он со вздохом, — магистра Узариана. Теперь — мой.
Из широких окон лился свет. Показалось даже, что здесь светлей, чем на улице. На стенах висели картины и ещё какие–то вещи в рамах под стеклом: огромная бабочка, связка ярких перьев, кусок выделанной кожи с надписями на незнакомом языке. На столе мерцали друзы кристаллов и лежали каменные ножи — обсидиановый, нефритовый, кремневый. Толстые книги теснились в шкафах и на полках.
Лесстириан остановился у стола.
— В этом году, — сказал он, — в Академии должны были появиться новые ученики… Мы с весны высматривали кандидатов.
— Что не так? Нет учителей?
— Дело не в этом. Теперь мы живём по Правде Лаги, а значит, должны принимать в Академию и девочек.
Арга просто ответил:
— Да.
Лесстириан печально улыбнулся.
— Магистр Элоссиан говорил, что женщина войдёт в Академию только через его труп.
— Теперь он труп.
Лесстириан вздохнул.
— Я… не разделял его мнения. В Коллегии Элевирсы в разное время было несколько женщин и небо не упало на землю. Но Академия… сделать это будет сложно.
— Почему? Всем известно, что женщины от природы более способны к магии.
— Но также известно, насколько долго и сложно магии учиться. Нельзя посадить тридцать мальчишек… — Лесстириан перехватил мрачный взгляд Арги и поправился: — тридцать детей в залу и дать им одного учителя, подобно тому, как учат письму и счёту. Да, так можно учить алхимии, это стерпит даже геомантия, но не магия. Учитель–маг должен тратить на занятия с учеником — с каждым из учеников по отдельности — не менее часа в день на протяжении десяти лет.
— И где же здесь препятствие?
Пальцы Лесстириана беспокойно стиснули край плаща.
— Женщины сла… — он поперхнулся и вновь поправился: — люди слабы. Подростки склонны к неразумным порывам. Достаточно одной ошибки, чтобы ученица забеременела. Как только в её грудях появится молоко, она утратит свой дар мгновенно и навсегда. Все усилия учителя пропадут втуне.
— Зачем считать учениц слабыми и глупыми? Разве вы не слышали о деяниях Убийцы Чумы или Драконьего Ока?
Лесстириан поднял взгляд. Глаза его потемнели.
— Более всего, — ровно сказал он, — мы наслышаны о деяниях Железной Девы.
Арга покачал головой и уселся в кресло у стола.
— Весенние не боялись Железной Девы, — сказал он, — и уж тем более не боятся её памяти. Ныне Аттай — госпожа Цании, и Цании придётся жить по Правде Лаги, нравится это вам или нет.