Здесь базировался один крейсер типа «Слава», «Варяг», который теперь должен был уступить свою корону флагмана Тихоокеанского флота вновь прибывшему тяжелому атомному ракетному крейсеру «Киров». Здесь имелись также несколько стареющих эсминцев, четыре старого типа «Удалой», три подводные лодки типа проекта 667БРД/«Дельта-III», пять проекта 971-Б/типа «Акула», старый «Оскар»/проекта 949А и даже несколько ржавых дизельных подводных лодок типа «Кило», пришвартованных к причалам и пирсам в Павловском, к югу от Фокино, где находился штаб флота. Одна новая атомная ударная подводная лодка «Казань» была, пожалуй, самой грозной составляющей подводного флота. Она была укрыта в старой подземной базе подводных лодок, построенной внутри северного мыса в залива Павловское[32].
Флот раскатал для «Кирова» красную дорожку, как и предсказывал Карпов. Был почетный караул, оркестр, церемонии с флагами и другие ритуалы. Весь экипаж во главе с адмиралом Вольским был в белой парадной форме, принимая участие во всех положенных церемониях. Тем не менее, все это лишь откладывало на время шок, который испытали все собравшиеся на пристани офицеры и матросы, видя полученные кораблем повреждения. «Киров» лишился радарной установки на передней надстройке, на месте кормового мостика зиял черный провал, в надстройке за кормовым радаром виднелись затянутые брезентом и закрашенные свежей краской повреждения, причиненные пикирующим бомбардировщиком «Хаяси» D3A1.
Слухи о том, что корабль получил все эти повреждения при взрыве «Орла» во время учений доставили мало радости, так как могли говорить лишь о продолжающемся царстве некомпетентности в то время, как флот изо всех сил пытался достичь поставленной в 2011 году благородной цели строительства 100 новых кораблей к 2020 году. Большую часть, а именно около семидесяти процентов этого числа составляли небольшие фрегаты, корветы и новые подводные лодки. Оставшиеся тридцать должны были представлять собой реальные зубы[33], в том числе два атомных авианосца, хотя ни один из этих кораблей еще не был завершен. Флот до сих пор располагал малым количеством морской авиации, и никогда не мог рассчитывать воплотить давнюю русскую мечту о реальном флоте открытого моря.
Китай прошелся по магазинам, купив большую часть легких авианосцев советского периода. «Киев» был превращен в плавучий отель, а «Минск» в парк развлечений. Второй авианосец типа «Кузнецов», именовавшийся «Варяг» прежде, чем был продан Китаю[34], теперь назывался «Ляолин». Этому кораблю предстояло быть потопленным американской подводной лодкой в растущей склоке вокруг Тайваня, как гласила та австралийская газета. Единственный российский авианосец, его «старший брат» «Адмирал Кузнецов» был переброшен на Тихий океан когда русские спокойно было проинформированы о том, что Китай планировал «крупномасштабную операцию» в будущем.
Тихоокеанскому флоту был придан также один относительно новый фрегат с надстройками из углеволокна и малозаметной конструкцией — «Адмирал Головко», заложенный в 2012 году. Еще два таких корабля ожидались в ближайшее время. Эсминцы проекта 21956 были все еще в значительной степени не завершены, хотя один из них, «Орлан», гордо стоял во Владивостоке рядом с новоприбывшим «Кировом».
«Кирову» было обеспечено «свободное место» в стороне от бетонных доков у Корабельной улицы. Адмирал Вольский, как и Карпов, понимал, что военно-морская инспекция прибудет в течение нескольких дней, поэтому направился к начальнику инженерной части Добрынину, дабы проверить, что могло быть сделано со стержнем управления реактора, в котором они предполагали причину их странного перемещения во времени — стержня № 25.
— Что мы можем сделать, Добрынин? Мы можем рисковать оставить его на корабле?
— То есть, может ли случиться что-либо, когда мы должны будем производить техническое обслуживание стержня?
— Да, это будет очень тревожным, если корабль вдруг снова исчезнет во время швартовки. Возможно ли безопасно удалить его? И передать куда-либо?
— Это займет некоторое время, но мы можем отправить его в Приморский инженерный центр через залив. Там есть оборудование для тестирования стержней, и я хотел бы изучить его внимательнее. Мы могли бы поместить его в защищенный контейнер, а затем перевезти на барже через залив, и далее на грузовике в Центр.
— Я все обеспечу, — быстро ответил Вольский. — У вас будет все, что нужно. Но мне нужно, чтобы это выглядело обычной процедурой. Нам не нужно лишнее внимание.
— Я понимаю, товарищ адмирал. Я представлю это просто как стандартную процедуру замены — это не будет выглядеть подозрительно после такого долгого похода. Кроме того, я действительно хотел бы заменить стержни номер 5 и 7. Заодно запрошу новый для замены 25-го. Ничего странного.
— Хорошо. Уберите эту чертову штуку с корабля как можно скорее, хорошо?
— Закончим завтра, товарищ адмирал.
— Отлично… Но, я думаю, вам следует приставить к нему кого-то, кто будет непрерывно следить за ним. Вы же знаете, как это бывает. Кто-то отвлекается на что-то и все, привет. Какой-нибудь клерк надумает искать запчасти и отправит эту проклятую штуку на другой корабль.
— Нам всем этого бы не хотелось, товарищ адмирал.
— Именно. Так что приставьте кого-нибудь — это приказ. Если возникнут вопросы, скажете обращаться непосредственно ко мне. Нужно сделать все правильно. Одно из преимуществ крупногабаритных грузов в том, что их не очень-то получается разбрасывать где попало.
— Для этого имеются адмиралы, товарищ командир. Я приставлю двоих.
Павел Каменский оторвал глаза от книги и посмотрел поверх очков, услышав шум на лестнице. Это был его внук Алексей, вбежавший наверх со всех ног и крикнувший с надрывом, дающим понять, что что-то случилось:
— Дед! Дед! Он здесь!
Алексей, которому было двенадцать лет, вбежал, мелькая голыми коленками, выступающими между длинными белыми носками и простыми коричневыми шортами — погода на этой неделе была необычно теплой. Его глаза блестели, а щеки были красными.
— Он здесь!
— Минуту, мой юный друг. Кто здесь?
— «Киров»! Дед, он вернулся! Показывали по телевизору только что. Мы можем пойти посмотреть? Ну пожалуйста!
— «Киров»? Здесь?
— Сказали по новостям. Они говорят, что он не затонул, а просто выполнял какое-то задание. А теперь он вернулся! Мы можем пойти посмотреть?
Алексей ничем не отличался от миллионов мальчишек своих лет. С момента прорезания первых зубов его любимыми игрушками были пластмассовые динозавры, медленно сменяющиеся солдатиками. Он проводил долгие часы с друзьями во дворе, вырабатывая некую систему, в которой один трицератопс соответствовал двум пулеметчикам и снайперу, либо танку. Со временем он постепенно сменял всех динозавров младшим ребятам, создав на их месте мотострелковую дивизию. Через несколько лет он оставил и их, переключившись на модели. На новый год его часто можно было видеть с моделью МиГ-31 в руках, которым он облетал дом, уклоняясь от елки и периодически заходя в атаку на их кота Тамико.
В одиннадцать лет он увлекся историей великих морских сражений и собиранием моделей кораблей. У него была модель немецкого линкора «Бисмарк» и знаменитого японского линкора «Ямато», самого большого из кого-либо построенных. Также у него была модель подводной лодки типа «Щука-Б», или «Акула», как называли эти лодки в НАТО. Но самой любимой его моделью была модель «Кирова». Он проводил многие часы, воображая себе этот корабль в открытом море и думая, что в один прекрасный день сможет уйти на флот и сам стать его капитаном.
32
Атомные подводные лодки Тихоокеанского флота базируются в Вилючинске на Камчатке, а не во Владивостоке. Кроме того, здесь не хватает еще четырех лодок проекта 949А («Оскар») и двух новых стратегических подводных лодок проекта 955 («Борей») — «Александр Невский» и «Владимир Мономах»). Что касается «даже ржавых «Кило», то нужно учитывать, что автор полагает, что дизельные лодки в составе российского флота остались со времен Второй Мировой, а не были отдельным классом подводных лодок для береговой обороны