– Как скажешь, Фрэнк, – возбуждение обуяло Джоуи до такой степени, что он начал подпрыгивать на скамье, крепко стиснув пальцами кружку. – Я выясню, где он останавливается, но следить за ним не стану. Что скажешь, Фрэнк?
«Он меня уважает, – подумал Фрэнк. – Он смотрит на меня снизу вверх, этот тупица, он уважает меня. До чего же я докатился – сговариваюсь с ничтожным мерзавцем, который недостоин даже беседовать со мной. Пора сваливать из этой деревни. Я найду город, где можно поживиться, где меня никто не знает, где я не буду выглядеть местным жителем».
– Посмотрим, Джоуи, – произнес он рассудительно, будто престарелый политикан местного масштаба.
Как и следовало ожидать, все оказалось намного сложнее, чем предполагал Джоуи. Впрочем, это было неизбежно. Да, старичок действительно каждый день собирал дань и ездил по своему маршруту один, но без охраны не оставался ни на минуту. Каждый раз следом за его машиной ехал другой автомобиль, в котором сидели двое здоровенных парней. Люди и машины ежедневно менялись, но охрана неотступно следовала за стариком в квартале-полутора позади, останавливаясь неподалеку всякий раз, когда останавливался курьер.
Старику было лет семьдесят, а то и восемьдесят, но выглядел он молодцом. Какая бы погода ни стояла на дворе, худощавый старикашка неизменно щеголял в сером пальто и сером котелке безупречной формы. Он ездил неторопливо, может быть, перестраховываясь, а пешком ходил горделиво, словно королевский посланник (в сущности, так оно и было.) Он останавливался у кегельбанов, кафе, баров, заходил в частные дома, словом, бывал повсюду, где Лео Ганолезе держал букмекерские конторы и игорные столы. Остановив машину, старик вылезал из салона (второй автомобиль почтительно притормаживал поодаль), спокойным и размеренным шагом входил в помещение и вновь появлялся на улице минуту-другую спустя в сопровождении двух-трех парней (вот вам еще охрана!). Один из них нес за стариком пакет – бумажный мешок, коробку из-под обуви или что-нибудь столь же неприметное. Пока старик открывал багажник и укладывал пакет на груду таких же, парни настороженно озирались по сторонам. Покончив с делом, старик обменивался рукопожатиями с одним-двумя охранниками, садился в машину и отъезжал. Парни из заведения выстраивались вдоль дороги и провожали машину глазами до тех пор, пока та не удалялась на квартал-другой и мимо не проезжал второй автомобиль.
– Это будет нелегко, – сказал Фрэнк, когда они вернулись в бар. У него сосало под ложечкой. Все мы порой совершаем глупые поступки, но то, что затеяли Фрэнк с Джоуи, не лезло вообще ни в какие ворота.
Джоуи, конечно же, так и не понял этого.
– Нам нужно лишь отделаться от второй машины, – сказал он. – Между Беллевиллом и Миллштадтом есть длинный отрезок, его можно проехать только минут за десять, и масса удобных мест, где мы сможем отделаться от сопровождения. Проще пареной репы!
– Что значит – «отделаться»?
– Убрать их к чертовой матери! – Джоуи пожал плечами. – У меня есть один приятель в Брэнсоне, штат Миссури, у которого можно достать самые настоящие ручные гранаты. Мы догоняем охрану, взрываем машину, а потом…
– Прощай, Джоуи, – сказал Фрэнк, поднялся и вышел на улицу.
Он отправился домой и миновал с полквартала, когда его догнал Джоуи; он выглядел изумленным и немного испуганным.
– Что я такого сказал, а? Ну что я такого сделал?
Фрэнк продолжал идти. Джоуи пыхтел рядом.
– Я всегда сторонился мокрых дел, – сказал Фрэнк. – И тебе советую. Как только ты начнешь швыряться гранатами…
– Ну что ж, тогда пристрелим водителя. – Джоуи пожал плечами с таким видом, будто сделал существенную уступку.
– Нет.
Услышав отказ, Джоуи схватил Фрэнка за руку и остановил его посреди улицы. Джоуи был не просто жирным увальнем; он был жирным и очень сильным увальнем, его пальцы причиняли Фрэнку невыносимую боль. Джоуи открыл рот, и в его голосе появились новые, доселе неведомые Фрэнку нотки.
– Остановись, Фрэнк, – велел он.
Фрэнк остановился, поскольку ничего иного ему не оставалось, и посмотрел в маленькие сердитые глаза Джоуи.
– Ну и что дальше?
– Вот что я тебе скажу, Фрэнк, – заявил Джоуи. – За всю свою жизнь я не встретил ни единого ангела или святого. И ты тоже не ангел, Фрэнк. Не вешай мне лапшу на уши. Я предложил тебе план, все шло просто прекрасно, и вдруг ты начинаешь меня жалеть. Ты, мол, не хочешь подвергать меня опасности. – Джоуи продолжал держать руку Фрэнка, он даже усилил нажим и потянул ее вниз. – А мне плевать, я не боюсь насилия. Это ты, ты боишься. Ясно, о чем я говорю?
«Этот мешок дерьма начинает злиться, – подумал Фрэнк. – Моя главная ошибка в том, что я с ним связался, и вот вам результат – этот кабан готов назвать меня своим врагом. Надо отделаться от него, и как можно быстрее».
– Оттяпав у Лео Ганолезе дневную выручку, ты не причинишь ему очень уж большого ущерба, – сказал он. – Естественно, Ганолезе встанет на дыбы, поскольку не может позволить себе стерпеть подобную наглость, но в конце концов он, вероятно, решит, что это сделал кто-нибудь из приезжих подонков…
– А я о чем толкую? – перебил Джоуи, легонько встряхивая руку Фрэнка.
– …но если ты начнешь убивать его людей, – продолжал Фрэнк, не обращая внимания на слова Джоуи, – то Ганолезе почувствует себя оскорбленным до глубины души и уж тогда достанет тебя хоть из-под земли. Ты можешь выкручивать мне руку сколько хочешь. Уж лучше потерпеть это, чем встречаться лицом к лицу с Лео Ганолезе.
Джоуи задумался и наконец неохотно отпустил руку Фрэнка. Фрэнк с трудом подавил желание хорошенько ее растереть. Он не хотел доставлять этому болвану удовольствие.
– Ну что ж, – решил Джоуи, – мы с тобой партнеры, мы уважаем друг друга. Если ты хочешь предложить другой план, я перечить не стану.
– Я должен подумать, – ответил Фрэнк, подумав, не унести ли ноги нынче же ночью и, разжившись по пути необходимой суммой, уехать в Индианаполис или куда-нибудь еще.
– Скачки подходят к концу, – заметил Джоуи, – и если ты послушаешься меня, я завтра достану гранаты, и мы тотчас провернем дело.
«Положение безвыходное, – подумал Фрэнк, – и тем не менее я должен что-то придумать. Джоуи – мерзавец, каких поискать. Как только меня угораздило с ним связаться?»
– Нужно исследовать маршрут, – сказал он. – Мы должны подобрать подходящее место.
– Вот и славно, Фрэнк, – обрадовался Джоуи. – А я прихвачу с собой гранату. На всякий случай.
Кончилось тем, что они действительно пустили в ход гранату, хотя и не так, как предлагал Джоуи. Граната взорвалась, но при этом никто не пострадал.
Дело было так. Между Смитсоном и Флоравиллом, там, где дорога петляет среди полей, был очередной длинный участок, который старик проезжал без остановок. На одном из перекрестков стоял знак «стоп», и, как только курьер притормозил, Джоуи с Фрэнком выскочили на дорогу и напали на машину с двух сторон, предварительно надев горнолыжные очки. Фрэнк распахнул водительскую дверцу, а Джоуи ворвался в автомобиль с пассажирской стороны, схватил старика и вытянул его из-за руля. Старик вскрикнул, Фрэнк взялся за руль, нажал на педаль газа, машина тронулась с места и круто свернула направо.
Они сидели втроем на переднем сиденье. Старик продолжал орать:
– Что вы делаете, вы что, не знаете, чья это машина?
И Джоуи пришлось дать ему ладонью по голове, чтобы заставить умолкнуть. Фрэнк не решался посмотреть в зеркальце, чтобы узнать, далеко ли вторая машина; он не сомневался в том, что сопровождающие висят у них на хвосте, и знай себе подгонял свой автомобиль, развивая максимальную скорость.
Узкий проселок вновь повернул направо. Фрэнк был настолько взвинчен и испуган, что слишком круто вывернул руль, и машина едва не врезалась в дерево. Впрочем, Фрэнку удалось справиться с управлением, и автомобиль выскочил на пустую дорогу, визжа шинами и разбрасывая во все стороны камушки. Наконец Фрэнк рискнул посмотреть в зеркало и увидел, что отставание серой «тойоты» было гораздо значительнее, чем он рассчитывал. Что ж, прекрасно.