Рауль де Прель был брошен в тюрьму и подвергнут допросу, после чего был все-таки оправдан, но навсегда потерял большую часть своих владений[156]. Что касается Пьера де Латильи, то ему пришлось ждать до 1317 года и смерти Людовика X, чтобы предстать перед судом и быть оправданным. Он управлял своим епископством до своей смерти в 1328 году, но так и не смог восстановить свое положение в управлении королевством[157].
Карлу де Валуа оставалось избавиться от своего заклятого врага, Ангеррана де Мариньи. Последний был одним из камергеров Филиппа IV (в разное время у короля было пять или шесть камергеров) и эта должность, обеспечивала ему близость к королю. Эти камергеры, наследники камергеров более раннего периода, выполняли основную задачу по защите самого короля, как на поле боя, так и в повседневной жизни, отбирая посетителей и ночуя у изножья королевской кровати. Именно они хранили малую, или "тайную печать" короля, в то время как большая печать находилась в руках Хранителя печати. Наконец, и прежде всего, они выполняли финансовые функции и до 1316 года, когда была создана должность казначея, они вели счета королевского отеля. Камергеры пользовались доверием короля, поэтому прекрасно подходили для выполнения деликатных миссий от его имени и могли заседать в Совете[158].
Должность королевского камергера стала почти наследственной в нескольких семьях (Машо, Шамбли, Бувиль) которые воспользовались королевской щедростью, чтобы сколотить значительное состояние и установить родственные связи[159]. Но Ангерран де Мариньи пережил особенно выдающийся социальный подъем, благодаря которому он смог установить собственную статую рядом со статуей Филиппа Красивого после реконструкции дворца Сите. Можно только представить себе негодование Карла де Валуа по поводу такой чести, которой он сам был лишен. Портрет камергера также висел на входе в королевский дворец[160]. Ангерран также воспользовался своим положением, чтобы обеспечить карьеру нескольких членов своей семьи. Его единокровные братья, Филипп и Жан, были назначены Филиппом IV епископом Камбре, а затем архиепископом Санса и епископом Бове соответственно. Его старший сын Луи стал камергером Людовика Наваррского, а младший единокровный брат, Пьер, его виночерпием[161].
Ангерран также поддерживал тесные отношения с великими баронами королевства. Например, он был очень близок к графине Артуа, чьи интересы он неоднократно защищал перед королем и с которой поддерживал регулярную переписку[162]. Благодаря своему состоянию, он смог финансировать строительство своего особняка у Лувра, как Альфонс де Пуатье, брат Людовика IX, или герцог Бурбонский[163]. По примеру принцев он построил коллегиальную церковь в Экуи, которой суждено было стать семейной усыпальницей[164].
156
Тем не менее, Рауль де Прель был восстановлен в должность королевского клерка, а в 1317 году Филипп V наградил его дворянским патентом. В 1323 году, при Карле IV, он даже получил титул советника короля. Считается, что Рауль умер между 1325 и 1331 годами.
157
F. Collard, "La crosse envenimée. Fortunes et infortunes de Pierre de Latilly, évêque de Châlons, garde du Sceau de Philippe le Bel", Études marnaises, vol. 129 (2014), p. 40–52.
158
O. Canteaut, "Hôtel et gouvernement sous les derniers Capétiens directs", Bibliothèque de l'École des chartes, vol. 168 (2010), p. 377–385.
160
J. Favier, "Les portraits d'Enguerran de Marigny", Annales de Normandie, vol. 15, no 4 (1965), p. 517–524.
164
S. Berger, "Le «testament spirituel» des conseillers du roi de France (1270–1328): entre volonté de représentation sociale et recherche du salut", dans Le Testament spirituel du Moyen Âge à l'époque moderne, Metz, CRULH, 2013, p. 211–228.