Мы уже видели, какой шум вызвала отмена монополии. Этот шум усилился, когда генеральный контролер запретил барщину, не удосужившись изыскать налог, посредством которого можно было бы заменить тот, какой он намеревался упразднить. И в самом деле, как только этот запрет был обнародован, инженеры мостов и дорог разъяснили, что дороги, оставшись без починки, вскоре придут в негодность и, чтобы привести их позднее в исправное состояние, потребуются огромные затраты. Кроме того, парламенты затаили злобу против г-на Тюрго за шесть предложенных им законодательных актов:
1° указ об упразднении барщины и замене оной;
2° упразднение Кассы Пуасси, пересчет и снижение пошлин;
3° упразднение должностей старшин ремесленных и торговых цехов;
4° упразднение служб, ведавших портами, пристанями, крытыми рынками, базарами и складами города Парижа;
5° декларация, которой упразднялись все пошлины, установленные в Париже в отношении пшеницы, суржи, ржи, муки, гороха, бобов, чечевицы, риса и т. д., и снижались пошлины, продолжавшие действовать в отношении других зерновых и кормового зерна;
6° и, наконец, приказная грамота, предписывавшая пересчет и снижение пошлин на сало.
Так вот, затаив, повторяем, злобу на г-на Тюрго, парламенты одобрили, да и то с большими возражениями, лишь указ об упразднении Кассы Пуасси, зарегистрировав его 9 февраля 1776 года. И тогда г-н Тюрго прибегнул к такому приему, как заседание Парламента с участием короля: то было крайнее средство, которое обыкновенно все улаживало, если только не ссорило всех окончательно.
Заседание Парламента с участием короля состоялось 12 марта 1776 года.
Впрочем, если оно и поссорило Парламент с королем, то с народом дело обстояло иначе.
Об этом свидетельствуют следующие куплеты, ходившие по городу: