Двадцать третьего июля, около трех часов пополудни, при туманной погоде, начавшейся после сильнейшего западно-северо-западного ветра, в просвете, возникшем словно нарочно в юго-западной стороне, было замечено большое число парусников. В этот момент, из-за быстро сменявших друг друга шквалов, французский флот лежал в дрейфе к западо-северо-западу от Уэссана, примерно в тридцати льё от него, и на таком же расстоянии от Сорлингских островов, находившихся севернее, в северо-восточном румбе.
В тот же миг граф д’Орвилье подает сигнал боевой тревоги и приказывает своему флоту построиться в естественном порядке в линию баталии правого галса; граф Дюшаффо командует в авангарде бело-синей эскадрой; граф д’Орвилье командует в центре белой эскадрой; герцог Шартрский, имея в качестве заместителя Ла Мот-Пике, командира эскадры, командует в арьергарде синей эскадрой.
Французский флот состоит из тридцати линейных кораблей, несущих в общей сложности тысячу девятьсот сорок четыре орудия.
Замеченные на горизонте парусники — это английский флот, состоящий, как и наш, из тридцати линейных кораблей, шесть из которых трехпалубные; на вооружении у них находятся две тысячи сто восемьдесят восемь орудий.
Вице-адмирал Харленд имеет под своим начальством авангард, Кеппель — кордебаталию, а контр-адмирал Паллисер — арьергард.
Около четырех часов пополудни, когда западный ветер усилился и адмирал д’Орвилье флажным сигналом приказал своему флоту сменить галс поворотом на сто восемьдесят градусов, можно было отчетливо видеть, как английские суда маневрируют и выстраиваются в боевой порядок, только что описанный нами.
Заметив, в свой черед, французский флот, английские эскадры повернули на другой галс, чтобы подняться на ветер; однако адмирал д'Орвилье предвидел этот маневр. Распорядившись взять рифы на марселях, он приказал своему флоту сменить направление и в шахматном порядке идти под нижними парусами. Ночь обещала быть грозовой. И действительно, под напором шквалов, беспрерывно налетавших один за другим, кораблям было чрезвычайно трудно сохранять свое положение.
На рассвете оба флота, державшиеся на прежнем расстоянии, открылись друг другу в утреннем тумане. Однако тот и другой пребывали в страшном беспорядке. Два французских корабля, «Герцог Бургундский» и «Александр», пропали из виду, и их тщетно искали.
Ветер стал намного спокойнее, и адмирал д'Орвилье приказал двигаться в сторону врага.
В этот момент герцог Шартрский, командовавший «Святым Духом», и граф Дюшаффо, командовавший «Короной», поднялись на борт флагманского корабля «Бретань». Цель их визита состояла в том, чтобы умолять графа д’Орвилье уступить желанию флота и завязать бой.
В ответ адмирал показал имевшиеся у него инструкции, которые предписывали ему полнейшую сдержанность. И тогда, как уверяют, герцог Шартрский стал изо всех сил настаивать, заявляя, что чести военно-морских сил Франции придет конец, если в самом начале войны французский флот уклонится от сражения, да еще в обстоятельствах, делающих его почти неизбежным.
Граф д’Орвилье также придерживался мнения, что необходимо вступить в схватку, и потому принцу не стоило большого труда убедить его, но, опасаясь, что ветер переменится, адмирал поднял два сигнала: совершить поворот на сто восемьдесят градусов и построиться в боевой порядок правого галса.
Такие маневры заняли три полных дня, поскольку каждый из адмиралов хотел встать под ветер с выгодой для своего флота. Но лишь граф д'Орвилье обеспечил себе это преимущество и сохранил его.
Двадцать седьмого числа, в четыре часа утра, ветер окончательно установился.
Флоты противников находились на расстоянии около двух льё друг от друга; в девять часов адмирал Кеппель приказал своему арьергарду держаться как можно ближе к ветру. Тотчас же граф д'Орвилье отдал приказ повернуть через фордевинд на сто восемьдесят градусов.
Почти в то же самое время английский адмирал, разгадавший этот маневр, со своей стороны приказал повернуть оверштаг на сто восемьдесят градусов. Намерение английского адмирала явно заключалось в том, чтобы окружить наш арьергард, завязав бой с подветренного борта.
Тотчас же с флагманского корабля всему флоту был подан сигнал одновременно сменить боевой порядок на обратный, в результате чего арьергард превратился в авангард.