При таком раскладе, в наряде можно было провести всю оставшуюся жизнь, состариться вплоть до увольнения через 25 лет безупречной службы в запас. Однако, нерадостная перспектива.
В очках, фекальные массы прочно спрессовались с идеями марксизма-ленинизма, и сантехническая система казармы прекратила своё функционирование. Совсем прекратила, тоесть абсолютно перестала работать. Наступил сантехнический коллапс.
Надо было срочно спасать положение. Пока курсант Филин бегал, искал «стартёр» — устройство для устранения засоров в канализационной системе, по конструкции очень простое, но надёжное и эффективное, как любое гениальное русское изобретение, Витя и Лёлик оттесняли от забитого туалета негодующую толпу страждущих облегчения. Я в это время, используя всю свою силушку (спасибо папе с мамой) толстенной проволокой заматывал ушки замка в двери туалета.
Рокот возмущения и недовольства докатился до канцелярии, двери открылись, вышел командир роты Володя Нахрен. Естественно, фамилия у него была абсолютно другая, но она ему так не подходила, как эта. Ну не отражала его родная фамилия всю сущность данного человека, и всё тут.
— Ну, что за шум?! — тоном утомлённого интеллигента спросил ротный.
Выслушав многочисленные претензии ребят по поводу закрытия туалета, ротный решил выступить в роли поборника справедливости — так сказать, отца родного, и выступил.
— Открывай, — получил я команду. Получил — выполнил, спорить с командиром в армии как-то не принято, не прижилась данная процедура как-то вот, почему-то. Бесперспективно это, уж поверьте.
Нахрен зашёл в туалет, осмотрелся. То, что он там увидел, ему явно не понравилось. А казарма у нас была старая, её ещё пленные немцы строили. Это сейчас молдаване и таджики знатными строителями считаются, а тогда лучше пленных фашистов строителей не было. Это точно, даже и не спорьте!
Наша рота располагалась на втором этаже трёхэтажного здания, потолки были по 5-ть метров, своды и арки — как в тевтонских замках. А в туалетах были полы из полированного мрамора! (запомните, пожалуйста, сей факт — из полированного мрамора).
— Филин! — ласково позвал Нахрен дежурного по роте.
— Да, товарищ капитан, — курсант Филин появился, словно из ниоткуда. Всем своим видом, Сергей показывал полную готовность выполнить любой приказ мудрого командира. Более того, он уже предпринял все усилия для выполнения тех распоряжений ротного, о которых сам ротный еще только собирался сообщить прозорливому подчиненному, но обстоятельства были сильнее и поэтому Филин беспомощно всплеснул руками.
— «Стартёра» нигде нет, всё обыскал. Разрешите, к дежурным слесарям, сбегать?!
Ротный посмотрел на дежурного по роте курсанта Филина взглядом умудрённого воина и небрежно промолвил.
— За мной.
Серега Филин — крепкий уральский парень, послушно засеменил за командиром. Через пару минут они вернулись, Филин нёс в руках два блина для штанги по 25 кг. каждый. Негодующая толпа удивленно притихла, так как события начинали развиваться нетипично. Как прочистить забитые очки таким спортинвентарём, как штанга никто не знал, а учиться, согласитесь, никогда не поздно.
Я, на правах дневального, заглянул в туалет и увидел следующее — Нахрен подошёл к технологическому отверстию канализационной системы, на секунду задумался, сунул руку в карман галифе и вытащил. . взрывпакет (именно такой же, какой Витя Копыто удачно ловил на аналогичных учениях — отдельная история). Ротный поджёг шнур, аккуратно опустил взрывпакет в технологическое отверстие, накрыл его ведром, благо оно стояло рядом. Сверху на ведро положил, один на другой два блина от штанги, что принёс Филин, а сверху на блины, поставил самого курсанта Филина и поспешно вышел из туалета.
Прогремел взрыв!!! Усиленный в замкнутом пространстве системы канализации, эффект его был просто неописуемо потрясающий. Филин, оправдывая свою фамилию, происходящую от названия ночной хищной птицы, широко округлив удивлённые глаза до размера суповых тарелок, подлетел к потолку, вперемешку с блинами от штанги и разорванным в клочья ведром. «Как мячики у жонглёра в цирке» — почему-то подумалось мне. Пять очек, словно праздничные орудия, салютовали своим содержимым, и на потолке (5-ть метров высоты) звёздными разводами отразилось месиво из канализационной системы. Сами чугунные очки, не выдержав гидроудара, сорвались с цементной подушки, и их разметало как пушинки. Одно очко просто раскололось. Система канализации казармы была разрушена до основания, циркуляция сточных вод нарушилась, и на полированный мраморный пол туалета, бурля и пузырясь, ринулся зловонный поток из туалета наших соседей сверху — 16-й роты.
Филин, не желая больше быть подопытным участником взрывотехнических экспериментов, благоразумно затерялся в толпе зрителей. Причём, в момент своего отползания на четвереньках, он больше не напоминал мудрую птицу — талисман передачи «Что? Где? Когда?». Он скорее походил на старую, грязную, зловонную жабу, а его форма, некогда однотонной расцветки хаки, приобрела камуфлированную окраску с большими коричневыми пятнами.
— ЗаеBeetles, — промолвил Витя Копыто, просунув свою вездесущую белобрысую голову в дверной проем раскуроченного туалета.
Нахрен угрюмо взирал на результат своих глубокообдуманных действий. Долго бы он так стоял в состоянии ступора, если бы не неожиданный визит.
— Володя, Володя!!! — в роту вбежал командир расположенной под нами 5-й роты (подпольная кличка — ЧЕРЕП, объяснять не имеет смысла, она говорит сама за себя).
Нахрен очнулся и вышел из туалета в коридор. Навстречу ему бежал взволнованный майор Череп.
— Володя, что случилось?
По безумным глазам Черепа, Нахрен понял, что случилось что-то страшное, и предпочёл ответить нейтрально, равнодушно пожав плечами.
— Не знаю, а что?!
— Володя, ты понимаешь, ко мне в кабинет, приходит мой курсант, ВЕСЬ В ДЕРЬМЕ!!!!!! И рассказывает страшные вещи!!!
Нахрен делает искренний вид — что он, ну очень удивлён данным неожиданным событием. Командир нашей роты, с живым интересом и участием, берёт крайне возбужденного Черепа под руку, пытаясь увести подальше от туалета. А командир 5-й роты, буквально, бьется в истерике от переполняющих его эмоций.
— Так вот, прибегает курсант! Ну, ВЕСЬ! Понимаешь, просто весь в этом самом?! Ну, ты понимаешь и говорит, что сидел на очке, никого не трогал, газетку читал при этом, мундеркинд хренов. Пукнул понимаешь, засранец доморощенный! Выхлопные газики выпустил, бульдозер недоделанный! И в этот самый момент, что-то сдетонировало… и прямо из очка, в него ударил этот… ну, словно гейзер! Да такой силы, что парню просто яйца чуть не оторвало!!!
— Так оторвало или нет?! — с почерневшим лицом спросил Нахрен.
— Нет, не оторвало, обошлось! Но он весь, ты понимаешь, буквально весь, с ног до головы, конкретно в натуральном 100 % ГОВНЕ…!!!
Нахрен просветлел лицом и почти повеселел.
— Да не знаю я, ничего! У меня в роте все в порядке! Пошли, посмотрим!
И как радушный хозяин распахнул двери туалета, пропуская вперёд дорогого гостя.
Пока шла эта животрепещущая беседа, содержимое канализационных труб от 3-го до 2-го этажа казармы, вытекло на мраморный пол туалета, идеально отполированный гитлеровскими гастробайтерами, и покрыло его абсолютно ровным слоем.
Череп, продолжая что-то эмоционально рассказывать и, не глядя под ноги, сделал шаг вперёд. Его сапог попал на эту природную смазку, идеальной консистенции, сцепление с полом исчезло, вторая нога взлетела выше первой и задралась на уровень его выдающейся головы. «Ему только в кордебалете выступать», — почему-то пронеслось у меня в голове в тот незабываемый момент.