Шофранка, еле дочитав последние строки, закрыла лицо руками.
– Мамы больше нет, – сообщил Вуди.
Глава
XX
В особняке мистера Стоуна все были готовы принять желанного гостя. На искусно сервированном столе были расставлены яства: баранина, телятина с картофелем; мясной пирог, фазан, фаршированный яблоками, а также овощи, запечённые на углях, всевозможные паштеты, выпечка, фрукты и ягоды. Хрустальные вазы с любимыми нарциссами графини и серебряные подсвечники, начищенные до блеска, были выставлены полукругом.
– Превосходно, – потёр руки Рэдклифф. – Дамиан, ты будешь сидеть подле меня… вот здесь.
– Как прикажете, мистер Стоун.
Вдруг с заднего двора послышался чей-то крик.
– Пойду посмотрю, – отозвался Фарр.
– Помогите! – звала на помощь кормилица.
Эбигейл, лежащая в коляске, зашлась плачем.
– Что случилось? – подбежал к ним запыхавшийся Фарр.
– Взгляните! – кормилица указала на мертвого добермана.
– О, мой Бог! Цезарь… Кто ж тебя так?
– Это ужасно! – билась в истерике кормилица.
– Немедленно прекратите, миссис! Замолчите, я сказал! Вы напугали ребёнка. Живо в свою комнату! И никому ни слова! Я ясно изъяснился?
– Ясно, мистер. Я не скажу…
– Прекрасно. А теперь уходите.
– Хорошо. Уходим.
– Не будем расстраивать хозяина перед столь важным приемом… – промолвил он вслед удаляющейся с коляской кормилице. – Цезарь… Надо бы тебя убрать отсюда, пока мастер ни о чем не догадался…
Рэдклифф зажег всё освещение в доме своей магической спичкой.
– Вот, теперь другое дело. Идите, передайте кормилице, чтобы от ребёнка я не слышал ни звука! – приказал он прислуге.
– Какой ребёнок? – удивился голем. – И что за кормилица?
– Тебя это не касается, Дамиан. Не бери в голову. Да! И чтобы в особняке – ни пылинки, – крикнул он вдогонку уходящей прислуге. – А куда запропастился этот Фарр?
– Не переживайте, я приведу его, мистер Стоун.
– Живее! – взглянул он на свои карманные часы. – С минуты на минуту явится граф.
Голем застал Фарра, когда тот засыпал яму землей.
– Чем ты тут занимаешься?
– Ой! – вздрогнул Фарр. – Ты снова напугал меня!
– Так что ты делаешь?
– А ты не догадываешься, Дамиан? «Ты ведь у нас такой умный», – ответил на сбившемся дыхании Фарр. – Пытаюсь скрыть следы твоего зверства. Но ты мне тоже помог, – продолжал он орудовать лопатой. – Так что услуга за услугу.
– Заканчивай! Идём! – не обращая внимания на его слова, произнёс голем. – Тебя разыскивает мистер Стоун.
– Скажем ему, что кормилица подвернула ногу…
Старый граф отнюдь не обладал выдающейся внешностью. Он усердно старался не сутулиться, но почтенный возраст давал о себе знать. Чтобы подольше оставаться в форме, хирург графа часто проводил ему процедуру кровопускания, и клялся на крови, уверяя, что «голубая кровь» лечит от всех известных и неизвестных болезней. Узкие, янтарного цвета, глаза, которые граф прятал за пенсне, острый нос и «заячья губа» составляли не самый романтический портрет аристократа. А его громадная плешь на голове вызывала жалость и уныние. Граф Аддерли носил шикарную трость и не менее шикарные костюм и обувь. Под сильно накрахмаленным высоким воротником он повязывал шелковый платок, скреплённой драгоценной брошью с изображением собственного герба. Граф не имел детей, поэтому они с супругой жили в собственное удовольствие.
Его чопорная жена, с плоской грудью, была несколько моложе, но что касается макияжа – он был немного вульгарен. Курносая графиня слишком увлекалась яркими румянами и рисовала мушку над губой. Она литрами пила яблочный уксус для белизны кожи, в результате её жестоко мучала язва. Графиня катастрофически боялась солнца, ибо полагала, что оно вызывает преждевременное старение. По этой причине без своего кружевного зонтика аристократка никуда не выходила. Что до прически, то её она не доверяла никому, так как считала, что это слишком личное. Молодящаяся модница делила на прямой пробор уже редкие волосы, заплетала две скудные косички и обвивала ими свои оттопыренные уши.
Рэдклифф радушно встретил знатную чету:
– Дражайший лорд Аддерли, приветствую Вас и благодарю, что оказали мне большую честь своим визитом!
– Добрый вечер, мистер Стоун.
– Миледи, Вы чудесно выглядите! Позвольте поцеловать Вашу ручку. – Он чмокнул её кольца, усыпанные бриллиантами.
Рэдклифф сделал знак прислуге поухаживать за благородными гостями и показать, где можно вымыть руки.