– Не в его?
– Чёрная дыра слишком любит – как бы это сказать – покрасоваться. И его сценический образ выглядит соответствующе: целая голопроекция в виде вакуума, проще говоря, такая контурная фигура, покрытая звёздами… – глаза Люка расширились, – …и он никогда собственноручно не выполнял грязной работы![16]
Повернувшись резким движением, генерал всмотрелся в двигавшуюся светлую точку, которая обозначалась тактическим дисплеем как шаттл противника.
И которая перемещалась слишком уж быстро.
– Расчёты верны?
Энсин, занимавший позицию у оперативного терминала, искоса поглядел на командира.
– Да, сэр. Фактически, корабль ускоряется.
– Спроектируйте курс.
Вектор движения шаттла очертился конусообразной вуалью.
– Если исходить из равномерного ускорения… нет, постойте, ускорение нарастает. Восемьдесят метров в секунду… сто десять…
Голографическая вуаль растянулась и достигла «Правосудия», поглотив корпус.
– Прикажите десантникам занять шаттлы. Всем надеть скафандры.
Кэлбак сморгнул.
– Генерал?
– Вас это тоже касается, адмирал.
С этими словами Люк очутился у контейнера, где хранилось аварийное снаряжение и принялся извлекать наружу лётные костюмы.
– Вперёд, – бросил Скайуокер ближайшему старшине, – раздай всем. И побыстрее.
– Вы по-прежнему ожидаете лобовой атаки? – Кэлбак всё ещё сомневался.
– Или чего-то в этом духе. – Генерал повернулся к командиру, ответственному за управление огнём. – Выполнить расчёт данных для стрельбы вдоль траектории шаттла с учётом диапазона от пятнадцати до двадцати пяти единиц ускорения. Когда батареи завершат наведение на цель, пусть приготовятся к торпедному залпу.
Первым отреагировал Тубрими, захлопавший глазами и выдавший из себя потрясённое «Генерал?» Вторым оказался решительный Кэлбак.
– Отставить! – гаркнул адмирал. – Этот… этот шаттл безоружен!
– Это приказ. – Люк не менее решительно повернулся к Кэлбаку. – Как ни крути, это приказ, адмирал. Простите, что командую вашими подчинёнными, находясь посреди вашего мостика. Распорядитесь, чтобы они выполняли мои приказы.
– Но… но мы обязаны хотя бы предупредить шаттл!
– Смысл послания и так будет передан, когда его сенсоры сообщат, что мы захватили цель и держим на мушке.
– Мы что, теперь стали Империей? Вы хотите уничтожить невооружённое судно? Избиение мальков какое-то!
– Адмирал? – послышалось со стороны энсина, чьи нервы были крепкими, как дюрастальные канаты. – Рекомендую включить подавление вражеских сенсоров и начать маневр уклонения. Ускорение всё нарастает.
– Шаттл слишком непростой для таких мер, – возразил Люк. – Адмирал, прикажите стрелять.
– Но по безоружной цели…
– Шаттл – и есть оружие. – Теперь Люк ощущал это как никогда. – На нас летит корабль-бомба.
– Но… сам Кукловод…
– …отсутствует на борту, – терпеливо завершил Люк. – Присмотритесь к схеме: шаттлом управляет имперский пилот. Весьма опытный, надо полагать.
– Адмирал… – Теперь голос энсина-оператора осип до предела. – Вектор сменился. Курс перехвата – на скорости в двадцать пять единиц ускорения. Пять секунд.
– Адмирал. – В отличие от младшего офицера, генерал Скайуокер был спокоен, как скала. – Сейчас или никогда.
Кэлбак сомкнул веки-мембраны, и на этот раз не стал их открывать.
– Да простят меня стая и предки, – выдал он. – Огонь.
Открытый космос пронзили турболазерные взрывы. Всего лишь мгновение ушло на то, чтобы первые разряды настигли обречённый шаттл, который в ту же секунду исчез, охваченный вспышкой ослепительно-белого пламени.
Пламени, которое не «лопнуло» в виде сферической ударной волны, как случалось с уничтоженными кораблями, а растянулось в единую плоскость, сформированную наподобие планетарного астероидного кольца или скорее аккреционному диску чёрной дыры. Эта сплющенная белая аномалия понеслась к «Правосудию» со скоростью света и, не встретив практически никакого сопротивления, пробила дефлекторные щиты. А вслед за ними – бронепластины, корпус и внутренности крейсера.
Уникальное в своём роде «Правосудие» распалось на части.
Едва пилот Часк Фреган расслабился после битвы и, отключив интерфейс «бритвы», откинулся на спинку кресла, одновременно позволяя своим жабрам пропустить характерный выдох-полусвист, как расположившийся позади бортовой стрелок