Где искать дальше, она не знала. Наверное, сейчас разумнее всего оставаться на месте, стоять там, где стоишь.
Они с Харальдом ждали полицию уже целых пятнадцать минут. Почему они не позвонили раньше? Люкке отсутствовала почти четыре часа.
Тучи нагнали сумерки, и на пустую парковку легла темно-синяя тень. «Закрыто. Ремонт» было написано на оранжевом листке, наклеенном на одну из стеклянных дверей у входа в крытый корт. Корт откроется через три недели. А сейчас двери заперты, а фасад спрятан за строительными лесами и защитным брезентом. Все напоминает заброшенную стройплощадку. За спиной Хелены находился лесопарк Лилль-Янсскуген и Северный Юргорден. Перед ней – Эстермальмский стадион. Хорошо знакомые места, где она обычно совершала пробежки, теперь казались ей черными дырами.
– Люкке! – крикнула она изо всех сил, но шум машин с шоссе Лидингёвеген и удары ветра о брезент заглушили ее отчаянные попытки докричаться.
Харальд стоял под дождем возле лестницы и смотрел на нее так странно, что она не могла истолковать его взгляд.
– Не понимаю, – произнесла она. – Как ты мог так поступить? Как ты мог ее тут оставить?
– Пожалуйста, ну сколько можно, я…
У Харальда зазвонил телефон и, не закончив фразу, он достал его из внутреннего кармана плаща.
Отойдя на несколько шагов, заговорил тихим голосом.
Хлоя.
Хелена взглянула на свой телефон. Кому бы позвонить? Даже если бы и было кому, сказать ей нечего.
Она опять посмотрела на часы и перевела взгляд на залитый водой открытый корт.
– Что сказала Хлоя? – спросила она Харальда, когда он закончил разговор, хотя за секунду до этого решила именно этот вопрос не задавать.
– Давай не впутывать сюда Хлою.
– Не впутывать? А не поздновато ли? – Хелена принялась искать в сумке никотиновые жвачки. Она бросила курить больше десяти лет назад, но по-прежнему испытывала большую потребность в никотине. Осталось две жвачки.
– Не понимаю, где же полиция? – Она принялась жевать так яростно, что у нее почти свело челюсти. – Не могу взять в толк… Слова застряли в горле.
На парковку свернула полицейская машина, и сердце у нее забилось сильнее.
Всего лишь одна машина. А она думала, что будет несколько.
Хелена проследила за машиной взглядом и, когда полиция остановилась перед ними на мощенной булыжником площадке, почувствовала, что не в состоянии все это пережить.
Из автомобиля вышли двое полицейских в форме.
Харальд двинулся им навстречу, Хелена шла за ним по пятам.
– Я Харальд Хёёк, папа Люкке. – Он протянул руку и поздоровался с двумя довольно молодыми полицейскими. – А это мама Люкке, Хелена Хёёк, извините, Энгстрём. – Он положил руку ей на спину.
Хорошо бы так было всегда, но он моментально опустил руку.
– Ее кто-то увел, – сказала она, встретившись глазами с одним из полицейских. – Вы должны нам помочь!
Слова вылетели из нее черной птицей.
– У вас есть основания считать, что ее кто-то увел?
Полицейский, представившись Фредриком, серьезно взглянул на нее.
Она покачала головой.
– Тогда не надо делать поспешных выводов.
– Нам в самом деле жаль, что так случилось… – сказал другой полицейский, высокий крупный мужчина с бритой головой, чье имя ей не удалось расслышать.
– К вам никто не обращался? А вдруг ее кто-то видел? Ведь она не могла просто так взять и исчезнуть? – перебила его Хелена.
– Нет, к сожалению, мы ничего не слышали. Пока что. Но все образуется. Мы найдем ее.
Фредрик пристально посмотрел на своего высокого коллегу.
Хелена поняла, что тот только что совершил ошибку, пообещав им нечто невыполнимое.
– Вы проверили больницы? Что вы обычно делаете? – спросила она.
– Обычно мы действуем по ситуации… – ответил Фредрик.
– Ее могли похитить?
– Мы понимаем, что вы страшно волнуетесь, и сделаем все, что в наших силах, чтобы найти вашу дочь. Сейчас мы должны воссоздать ход событий, чтобы получить более четкое представление о том, что произошло и как нам надо действовать, – продолжил Фредрик.
– Давайте сядем в машину, – предложил Харальд. – А то мы ходим под дождем уже почти два часа, и становится как-то не по себе. И психически, и физически. Ну, вы понимаете.
Фредрик кивнул и открыл дверцу машины.
– Ведь она была в куртке, Харальд, наверняка она была в куртке?
Харальд промолчал.
Они сели на заднее сиденье. В зеркале заднего обзора Хелена увидела, как ее рассматривает крупный полицейский. О чем он думает?
Она виновата.
И он прав. Исчез ее ребенок.