Серафима не могла поверить, что такой мужчина, как Мишель, не отвлекался от нее ни на секунду на протяжении всего вечера. Она охотно рассказала ему о гимназии. Поведала про младшего брата Женю. Но, следуя молчаливой договоренности, они обоюдно избегали темы самого Мишеля. Серафима почувствовала, что окончательно опьянела от неожиданного счастья.
— Сима, — вдруг произнес Мишель, откладывая салфетку в сторону.
Сердце Серафимы Михайловны сладко заныло оттого, как прозвучало её имя в его устах.
— Да, — она, последовав его примеру, тоже отложила салфетку.
— Можно я буду называть вас Симой? — мягко спросил Мишель.
— Если вам так удобнее, — Серафима Михайловна смущенно кивнула.
— Вы мне очень нравитесь, — сказал он и замолчал, с некоторым опасением поглядывая на собеседницу.
Сима в отчаянии стиснула подол юбки под столом. Мишель, не дождавшись её реакции, улыбнулся:
— А я вам?
Сима непроизвольно закашлялась и потянулась к стакану с водой. Пауза позволила ей собраться с мыслями.
— Вы производите впечатление хорошо воспитанного и образованного человека, ответила она и подтвердила свои слова выразительным кивком, как это делал один из её учеников в момент крайней степени сосредоточенности.
Мишель не выдержал и рассмеялся:
— Ну, это лишь потому, что мы с вами оказались на редкость похожи. — Он прервался и махнул рукой, подзывая официанта: — Принесите рюмочку граппы. Вы не курите? — обратился он к Симе.
— Нет, — Сима отрицательно покачала головой.
— Я тоже, — сказал он и, подождав, когда официант отойдет от стола, продолжил: — То, о чем мы будем говорить или, вернее, то, о чем я вас попрошу, покажется вам странным. Я прошу вас выслушать меня до конца и ни в коем случае не обижаться на меня, — он умоляюще посмотрел на Симу, — и не делать поспешных выводов.
Сердце Серафимы часто заколотилось в груди. Ладони вспотели. Дело в учениках, он будет просить её о чем-то. Но о чем? Ведь в её классе даже не ставили оценок.
— Я бы хотел сказать вам, что после сегодняшнего вечера я полностью убежден в вашей неповторимости не только как преподавателя, но и как женщины. Вы удивительная, — Мишель замолчал, давая возможность официанту поставить рюмку граппы и удалиться.
Сима растерянно поправила хвост у себя на затылке. Очки она давно сняла и проклинала себя за то, что даже не удосужилась подкрасить ресницы в конце дня. Если бы она знала, что ей предстоит такое знакомство, то вместо истерики успела бы накрутить волосы. Сима вздохнула, невольно бросив взгляд на свои руки с коротко подстриженными ногтями.
Сколько раз она обещала себе пойти в салон и сделать накладные ногти, как у Зои. Но её пугала мысль, что её длинные пальцы увенчаются длинными острыми когтями. Бр-р. Еще Серафима Михайловна мечтала пользоваться матовым блеском для тела, носить туфли на тонких высоких каблуках, купить лифчик с подушечками и поправиться на пару килограммов, чтобы не выглядеть тощим подростком без единой выпуклости на теле.
— Так вот, Сима, я бы хотел попросить вас сделать для меня одно одолжение. Безусловно, вы получите за это приличное вознаграждение.
От кого? — еле слышно спросила Сима. Он нас, — уклончиво пояснил Мишель.
— Что нужно сделать? — Сима затаила дыхание. Она больше не могла ждать приговора. Что попросит судьба за встречу с этим мужчиной? Её сердце громко колотилось, а щеки болезненно пылали на бледном лице.
— Мне нужно, — с расстановкой произнес Мишель, — чтобы вы поцеловали крокодила.
Глава 3
Они познакомились в Лапе: туристы окрестили этот район Монмартром Рио-де-Жанейро. Он случайно забрел в бар «Аса Бранка». Было далеко за полночь, но в пятницу вечером в Лапе в это время все только начинается. Он изрядно выпил, потерял своего лучшего друга Педро где-то между последними двумя рюмками и, устало опустившись на высокий барный стул, заказал кашасу.
Женщины, разгоряченные танцами и водкой, неотступно следили за каждым его движением, готовые в любой момент уловить нечто такое, что позволит им претворить в жизнь свои самые сокровенные желания. Мужчина не обращал на них внимания. В тот вечер его гораздо больше волновал вопрос кашасы, а не женщин. Хотя он привык употреблять и то и другое в больших количествах.
В «Бранка» танцевали фохо, так тесно вплетаясь друг в друга, что воздух был вязким от возбуждения. Осушив очередную рюмку, он увидел её. Она танцевала посередине зала, обвив шоколадными руками обмякшие плечи юного американца. Её тело было придумано для того, чтобы ублажать мужчину.