Интересно, а что именно они делают? Выводят какие-то особенные сорта растений или управляют погодой? Здесь мои познания заканчивались, и я мог заниматься только фантазиями.
Я представил главу клана Семицветовых с развевающейся седой бородой и потрясающим трезубцем, пытаясь вызвать дождь. Получилось достаточно смешно. Увидеть подобное в реальности должно быть не менее комично. Или это картинка из какой-то другой оперы?
В памяти всплыл школьный учебник литературы и что-то про сказки какой-то древней страны, существовавшей еще до катастрофы. У Сечкина что ли спросить? Только вот как сделать это аккуратно, чтобы не получить в ответ насмешки по поводу моей вопиющей безграмотности?
Ладно, обо всяких глупостях можно подумать и позже. Сейчас надо заняться делом.
Я вздохнул и начал изобретать, в какое ещё место можно отправить запрос по поводу расследования, чтобы материалы смотрелись как можно солиднее. В голове продолжали настойчиво крутиться слова Сечкина о том, что он знает, кто убийцы моих несчастных, но боязнь упреков со стороны Веденеева останавливала меня от расспросов и по этому поводу. Ещё капитаны ушли из кабинета по каким-то неведомым мне делам… Вот как же всё не вовремя!
С другой стороны, если бы Зорин со Столетовым были на месте, то Роман наверняка не решился бы сунуть нос в мои бумаги. Да уж, дилемма…
Покосившись украдкой в сторону Сечкина, я с удивлением увидел, что он даже не думает изучать врученный ему Уголовный кодекс, а, развалившись на стуле и закинув ноги на стол, что-то сосредоточенно изучает в наладоннике. Ну вот и что ему сказать? Что у богатых свои причуды?
Эти мобильные устройства, по форме напоминавшие небольшую плитку шоколада, не так давно появились на рынке и стоили уйму денег! Я как-то поинтересовался ценой и сразу же постарался забыть о существовании такого чуда техники, потому что озвученная сумма не сильно отличалась от размера моей годовой зарплаты.
Наша Служба разорилась ровно на одно такое устройство, для генерала, и еще одно, по слухам, ушло технарям, которые разобрали его на молекулы для каких-то своих целей. Изверги! Я бы такую вещь только в руках носил, не доверяя карманам, и каждую пылинку сдувал с экрана.
— Рома, — предельно вежливо позвал я коллегу, не зная, как правильно вести себя после недавней нашей стычки. — Ты сейчас занят?
— Очень, — отозвался Сечкин, не меняя положения тела. — Ловлю дзен и чувствую, как постепенно флюиды оперативных премудростей проникают в мое тело.
— Я вообще-то серьезно, — повысил тон я, вспоминая, что этот богатенький наглец вообще-то убийца и новичок в нашем отделе. — И, судя по твоей позе, незаметно, чтобы ты был занят делом.
— Что еще тебе не нравится? — тем же тоном ответил Сечкин, но ноги со стола всё-таки скинул. — Побежишь теперь жаловаться на нерадивого лейтенанта старшим товарищам?
— Даже не собирался, — наверное, излишне горячо возразил я. — Но мне интересно, что именно ты хотел рассказать про материалы моего расследования?
— Да что ты! — самодовольно воскликнул этот индюк, наконец, поднимая на меня глаза от наладонника. — А я уж было подумал, что ты так никогда и не спросишь! Вы же тут все профессионалы, сотрудники элитного подразделения!
— Я такого не говорил, — заметил я, не слишком рассчитывая, что буду услышан.
— Мне спасибо тебе за это сказать?! — чуть ли не подпрыгнул на стуле Сечкин. Только сейчас я понял, что всё его спокойствие было напускным и на самом деле его трясет от злобы. — Не успел я в кабинете появиться, как все тут же встали в позу обиженных невинностей. Ах, посмотрите! Кого судьба-злодейка послала нам в коллеги! Не «пончики», а девочки из интерната! Кто мне пять минут назад лекцию читал о правилах поведения? Не ты ли?
— Слушай, а ты что, ожидал чего-то другого? — я почувствовал, как моё лицо начинает гореть от возмущения. Вообще-то, это дурной признак. Так-то я тихий и терпеливый, но иногда у меня может упасть планка, как называл это преподаватель «рукопашки» в институте. Сейчас со мной происходило что-то из этой серии…
— Ты убил шесть человек! Ты признался в этом! — я понял, что практически ору на собеседника. — Ты дебил или действительно не понимаешь, что сделал? Читай по губам! Ты! Убил! Шесть! Человек! Ты даже не раскаялся в этом! Ты сидел на допросе и улыбался, как будто ничего не произошло и всё само собой разумеется! И что после этого? Твой папа позвонил нашему генералу и устроил тебя к нам в отдел! Зачем тебе это нужно? Смеяться над нами, что ты весь такой замечательный, и у нас руки коротки тебя достать? Копаться в чужих документах? Сидеть ноги на стол и плевать в потолок! Ты никто без папы, пустое место! С чего ты взял, что кто-то будет относиться к тебе иначе?