Он открывает багажник и я слышу только глухой визг. Как весной, когда играешь с мокрым снегом. Бросаешь его в стенку со всей силы и он разлетается. Его череп разлетается на кусочки. Я делаю еще один выстрел из обреза ему в сердце.
Мои руки свободны. И я слышу свой спокойный голос за шумом мотора.
– Сюда иди!
Кажется брызги его мозгов еще висят в воздухе, а его тело уже слилось с грязью. Мне сегодня везет – это был тот спортивный крепыш. Я так хотела, чтобы он был первым. Это приятно, когда они не мучаются и не корчатся и не просят о пощаде.
Я обхожу машину сзади и направляю обрез на того, что закидывал меня в машину.
– Смирно сиди. И смотри.
Вынув из рукава нож, которым перерезала стяжки я распахиваю дверь у водителя. Водитель может тут и вообще не причем. Но только это его голос:
– Эй, эй. Постой. мы просто пошутили.
Это его голос, что-то бормотал про глаза.
Я бью его в грудь ножом. Он пытается отбиваться, но это не так уже удобно делать сидя.
Задний пытается рыпнуться и мне приходится прострелить ему плечо.
– Смирно сиди. Смотри.
Я наношу пятнадцатый, шестнадцатый, двадцатый, двадцать второй удары в грудь этому парню. Он все ещё живой.
Я беру его ослабевшее тело. Мокрый свитер. и вываливаю его на ноябрьскую грязь. Бью сапогом в лицо.
Много раз.
Иду за вторым. Все эти детские сказки про то, что когда убиваешь своими руками все "как в тумане". Не верь им. Более трезвой я себя еще не чувствовала.
Я стараюсь не касаться его. Он забрасывал меня в машину. Он забрасывал всех их туда. В их последнюю камеру исповедания.
Под дулом не было бы так страшно, если бы я не превратила его приятелей в фарш на его глазах.
Я указала стволом на скотч. Что может быть сексуальней мужчины заклеивающего себе рот монтажными скотчем?
– Выходи. Иди к нему.
Потом он вырезал один глаз у водителя и показал ему его в упор. Я спросила его:
– Чем тебе не нравятся твои собственные глаза? Они ничуть не хуже.
Ты думаешь это все было быстро? Нет.
Быстро сказка сказывается, да не быстро долго дело делается.
Через шесть часов могила была готова. Он милостиво помог мне отнести оба мертвых тела на одно ямы.
– На рассвете так страшно умирать?
Я спросила его. Это последнее, что мне было интересно.
– Целуй их. Вы же уснете навеки здесь.
Он смотрел на меня умоляющим взглядом. Он мотал головой как ребенок.
Самые жалкие всегда испытывают самую болезненную потребность в самоутверждении. Бедный.
Он смотрел на меня со дна могилы.
– Целуй их.
Тварь целовала изувеченное лицо первого и целовала остывшее от потери крови слепое лицо второго. Целовала сквозь скотч. Не чувствуя их тепла. Так глупо.
Я засыпала его землей все это время. Пока не остались одни глаза. Одни белейшие белки глаз вытаращенных из-под зернистого творога земли.
Он дрожал. Он все еще верил. Вот, что бывает, если не дать жертве настояться в багажнике. Она не теряет надежды.
Я направила ему обрез прямо в лицо. Знаете так, как делают в фильмах. Когда его глаза и дуло и мои глаза. Они в общем-то на одной линии.
– Ты кажется хотел узнать как меня зовут. Я хочу, чтобы ты знал. А то получится, что мы вроде как и не познакомились. Верно? Ты хороший парень. Ты мне нравишься. Хочешь узнать как меня зовут?
В этот момент он закивал как последний раз. В этот момент ты чувствуешь, что он готов делать все что угодно.
– Хочешь узнать как меня зовут?
Даже псы не так послушно виляют хвостом.
– Ты ведь хочешь познакомиться, да?
Кивает сто тысяч миллионов раз.
– Люси.
И спускаю крючок.
Читайте так же
Стюардесса. Хроники катастрофы. Атлантка расправит плечи
Психологиечский триллер о девушке, которая борется против общества, против коллег по работе, против своего парня и даже местами против самой себя.
Остросюжетный роман в стиле Голодных Игр и Фортнайта, где главный герой парень, который попадает на жестокий конкурс, где поют и убивают друг друга лучшие люди планеты.
Девушка и Большой Красный Дракон. Предчувствие вируса
Футуристическая драма о любви девушки, которая охотилась на маньяков, но встретила существо эволюционно превосходящее всё человечество.