Я открыл один глаз. Рядом стоял пожилой мужчина с коротко стриженой седой бородой. Одет он был непривычно, но я пару раз видел По-ту-сторонних издалека и знал, что они одеваются совсем не так, как мы.
– Зд-здравствуйте, – прошептал я, обнаружив, что заикаюсь.
– Здравствуйте, молодой человек, – ответил мужчина. Говорил он по-нашему хорошо, только самую капельку непривычно, вот «р» как-то не так произносил. – И что же заставило вас столь громко стучаться к нам?
– Л-люси.
– Что?
– Кто… Люси, девочка. У нее желтое платье и сиреневые ленты на голове. Это я ей их подарил, ленты… Она их любит. В смысле, сиреневый цвет любит. Она… у вас, месье?
Пожилой мужчина внимательно оглядел меня и протянул ладонь.
– Пойдемте, молодой человек. Я вас провожу.
– К-куда? – я снова стал заикаться.
– К тому, кто знает, где ваша Люси.
– Вы меня не убьете? – на всякий случай спросил я.
Мужчина на миг уставился на меня с недоумением, затем рассмеялся.
– Нет. Мы, знаете ли, не имеем обыкновения завтракать старушками и кушать на ужин приходящих детей.
Я улыбнулся, не то чтобы очень уверенно. Но все же взял его за руку. Второй рукой он достал из кармана черную коробочку и, глядя в нее, произнес несколько фраз. Язык По-ту-сторонних звучал непривычно и комковато, будто им в рот насыпали риса, а тот слипся в шарики.
За дверью оказался короткий коридор, а после – еще одна дверь и открытое пространство за ней. На «пространстве» росла обыкновенная трава и липы, и даже цветы – словно продолжение заурядной муанской улицы. Шли мы к дому. Большому и причудливых очертаний, местами будто ломанному, а местами закругленному, как дольки апельсина. В газетах писали, что в столице построили похожий. Специально для выставки, в единственном экземпляре. Скорее всего, месье главный архитектор вдохновился как раз зданием По-ту-сторонних. То ли на картинках видел, то ли расспросил кого подробно. И все в столице ходят и удивляются этому зданию. А По-ту-сторонние считают свой дом обычным, наверное, как я – свою комнату или нашу школу с ее двумя этажами.
А еще по «пространству» шли два человека, и вон того низенького, чернявого парня я совершенно точно знал. Чистильщик обуви с торговой площади. Один из тех, кого «похитили» По-ту-сторонние! Так значит, он здесь? Может и тот, что рядом с ним, тоже из наших? Может, они вообще все здесь? Живы, здоровы… чернявый помахал мне рукой – узнал!.. и, кажется, всем довольны.
Я помахал в ответ, но мы быстро прошли мимо.
Возле дома нас встречали. Взрослая женщина, одетая как мужчина – в рубашку и брюки, с красивыми длинными волосами медового цвета. Я подумал, что она похожа на мадемуазель Дюжарден, если, конечно, ту нарядить в мужское. Хотя дело не в брюках и не во внешности, а в чем-то другом. В учительском взгляде? Она тоже протянула мне руку и поздоровалась.
– Добрый день, меня зовут Рина, а тебя?
– Тони, – пробормотал я. – Антуан. Добрый день. Вы знаете, где Люси?
– Люси здесь, если ты имеешь в виду Люси Бертран. Отвести тебя к ней? Ты только ничего не бойся.
Мадам Рина (наверное, она все-таки мадам, вон, кольцо на пальце) улыбнулась, я приободрился.
– Я и не боюсь, вот еще.
Мне казалось, в здании будет много комнатушек и узких коридорчиков, как в школе или в доходном доме. Однако По-ту-сторонним, видимо, нравилось все широкое и большое, потому что в «коридоре» поместился бы весь наш дом вместе с чердаком. А про зал, в который меня привели, и говорить нечего. Здоровый, а, главное, совершенно пустой.
Когда я совсем уж было открыл рот от удивления, женщина толкнула незамеченную мной дверцу. За ней оказалась уютная комнатка человеческих размеров, и с человеческой мебелью. А еще за ней была…
– Люси!
Девочка, сидевшая за столом и рисовавшая на листе бумаги цветными палочками, обернулась. У нее были огромные серые глаза, бледное лицо и две косички со вплетенными сиреневыми ленточками.
– Тони! Ура, ты пришел!
Она мгновенно сорвалась с места и бросилась ко мне, повиснув на шее.
– Вы поболтайте тут, я вернусь минут через десять, – сказала мадам Рина, прикрывая дверцу.
– Тони, Тони!