— Я не очень понимаю, о чем вы говорите, — пробормотала я.
— Может, сейчас и не понимаешь, милочка, — добродушно согласилась она. — Но я надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь.
— Спасибо. — Я шмыгнула носом. — Вы были очень любезны. И еще спасибо за то, что я встречу того парня, и выйду замуж, и все такое. Было очень приятно все это услышать.
— Не за что, — вежливо ответила миссис Нолан. — Тридцать фунтов, пожалуйста.
Я заплатила ей и отлепила себя от полиэтилена.
— Удачи тебе, милочка, — пожелала мне на прощанье гадалка. — И, пожалуйста, пригласи ко мне следующую девушку.
— А кто следующий? — задумалась я вслух. — А, Меган, кажется.
— Меган! — воскликнула миссис Нолан. — Какое чудесное имя! Должно быть, она из Уэльса.
— Нет, она австралийка, — улыбнулась я. — Еще раз спасибо. До свидания.
— До свидания, милочка, — кивнула она и тоже улыбнулась.
Я вышла в крошечную прихожую, где три мои подруги набросились на меня с расспросами: «Ну?», и «Что она сказала?», и «Стоит ее гаданье этих денег?» (последний вопрос задала Меган).
— Да, — ответила я Меган. — Иди, тебя ждут.
— Я пойду, только если ты пообещаешь ничего им не рассказывать, пока я не вернусь, — поставила условие Меган. — Я не хочу ничего пропустить.
— Хорошо, — вздохнула я.
— Эгоистичная корова, — пробормотала Мередия.
— Поосторожнее, толстуха, — прошипела Меган.
Глава четвертая
Минут через двадцать Меган вернулась, улыбающаяся и довольная, и нам настала пора выйти в холодную ночь и узнать, что сделали с машиной местные сатанинские дети.
— С ней ведь все в порядке, как вы думаете? — тревожно спрашивала нас бедная Хэтти, срываясь с быстрого шага на бег.
— Я искренне на это надеюсь, — ответила я, стараясь не отставать от нее. И я действительно искренне надеялась на это, потому что без машины Хэтти наши шансы добраться до дома были крайне малы.
— Нам вообще не надо было сюда приезжать, — повторяла она несчастным голосом.
— Нет, надо было, — жизнерадостно возразила ей Мередия. — Мне очень понравилось.
— И мне тоже, — донесся издалека голос Меган, которая отстала от нас ярдов на пятьдесят.
Невероятно, но машина была в целости и сохранности. Как только мы приблизились к ней, откуда-то из темноты появилась маленькая девочка, обещавшая присматривать за машиной. Не знаю, что именно было во взгляде, которым она смерила Хэтти, но его было достаточно, чтобы Хэтти тут же вынула из сумочки еще пару фунтов и отдала девочке.
Других детей не было видно, но до нас доносились их вопли, улюлюканье и звон бьющегося стекла. Уже на выезде из района мы увидели, что они собрались вокруг какого-то микроавтобуса и делали с ним что-то нехорошее.
— Разве им не пора уже давно лежать в постели? — недоумевала Хэтти, потрясенная своим первым знакомством с трущобами. — Куда смотрят их родители? И что это они делают с той машиной? Почему их никто не остановит?
Дети страшно обрадовались, снова увидев нас. Они окружили машину Хэтти и побежали следом, указывая на нас пальцами, корча рожи, что-то крича и гогоча. По-видимому, их все еще интересовала Мередия. Трое или четверо мальчишек умудрились пробежать рядом с машиной почти до самой трассы, где мы наконец сумели оторваться от маленьких негодяев.
И только тогда мы позволили себе расслабиться. Настало время проанализировать то, что сказала каждой из нас миссис Нолан. В радостном возбуждении мы жаждали знать, что «досталось» другим, — так же ведут себя малыши после раздачи подарков на празднике: «А что тебе подарили? Покажи мне свой подарок! Посмотри, что у меня!»
Мы с Меган чуть не оглохли, когда Меган и Мередия начали спорить, кто из них первой будет рассказывать свою историю.
— Она знала, что я из Австралии! — поведала нам восторженная Меган, которая все же перекричала Мередию. — И еще она сказала, что в моей жизни будет какой-то разлом или удар, но что это будет к лучшему и что я справлюсь с этим прекрасно, как всегда. — Последние слова прозвучали несколько самодовольно.
— Может, пришла пора снова отправиться в дорогу, — продолжила она. — Так или иначе, но мне недолго осталось торчать здесь с вами.
— А мне она сказала, что ко мне придут деньги, — перебила ее счастливая Мередия.
— Очень хорошо, — невесело усмехнулась Хэтти. — Тогда ты сможешь наконец вернуть мне те двадцать фунтов.