Когда Дэниел кончал второй раз, он не закрыл глаза, а неотрывно смотрел на меня. Я буквально растаяла, до того это было эротично.
Мы бросились друг другу в объятия, стремясь как можно крепче прижаться друг к другу, стать как можно ближе.
— Если бы человеческая кожа застегивалась на молнию, я бы расстегнул ее и положил тебя внутрь себя, — шепнул Дэниел. И я вполне разделяла его чувства.
Некоторое время мы лежали молча.
— Ну вот, видишь, вроде все прошло неплохо, да? — спросил Дэниел. — И чего ты так боялась сначала?
— Чего только я не боялась. — Я засмеялась. — Боялась, что тебе не понравится моя фигура. Что ты заставишь меня делать странные вещи.
— У тебя изумительно красивая фигура. И о каких странных вещах ты говоришь?
— Ну-у… ни о каких.
— Нет, ты меня заинтриговала. Может, я чего-то не знаю? Ну-ка, рассказывай!
— Все ты знаешь, — неуклюже отнекивалась я.
— Нет, не все.
— Ладно, расскажу, — решилась я. — Знаешь, бывают такие мужчины, которые говорят девушке примерно следующее: «Не встанешь ли ты на голову, да, вот так, ничего, что немного больно, говорят, что со временем становится легче, так, а теперь разведи ноги на сто тридцать градусов, я войду в тебя сзади, а ты двигай ногами и всем телом, имитируя пинцет, опускаясь при этом примерно на восемь дюймов, нет, я же сказал — восемь дюймов, а у тебя тут все десять, стой, дура, хватит, ты же убьешь меня!» Вот чего я боялась.
Дэниел смеялся и смеялся, и от этого мне тоже было хорошо.
А потом, сонные, расслабленные, мы снова любили друг друга.
— Который час? — спросила я где-то посреди ночи.
— Около двух.
— Тебе завтра надо идти на работу?
— Надо. А тебе?
— Тоже. Пожалуй, нам не мешало бы немного поспать, — сказала я.
Но мы не заснули. Я страшно проголодалась, и Дэниел сходил на кухню и вернулся с пакетом шоколадного печенья. Мы лежали, ели печенье, обнимались, целовались и болтали ни о чем.
— Мне надо записаться в тренажерный зал, — сказал Дэниел, огорченно тыкая себя пальцем в живот. — Если бы я знал, что у нас с тобой это случится, я бы записался туда уже давным-давно.
И от этого он стал мне еще дороже.
Когда мы доели печенье, он вдруг скомандовал:
— Встань-ка.
Я встала, и он с рвением стал стряхивать с простыней крошки.
— Я не могу допустить, чтобы моя женщина спала на крошках от шоколадного печенья, — пояснил он.
Не успела я улыбнуться, как зазвонил телефон. От неожиданности я подпрыгнула, Дэниел же спокойно снял трубку.
— Алло. А, Карен, привет. Да. Да, я сплю. — Пауза. — Люси? — медленно переспросил он, словно никогда не слышал моего имени. — Люси Салливан? — Снова пауза. — Люси Салливан, твоя соседка по квартире? Та Люси Салливан? Ну да, она здесь, рядом со мной. Хочешь поговорить с ней?
Я в это время всеми доступными мне жестами и гримасами сигнализировала Дэниелу о своем категорическом нежелании брать в руки телефонную трубку.
— О да, — радостно говорил Дэниел. — Целых три раза. Так ведь, Люси, три раза?
— Что три раза? — спросила я.
— Я вспоминаю, сколько раз мы с тобой занимались любовью за последние пару часов.
— A-а… да. Кажется, три, — слабым голосом подтвердила я.
— Да, точно, Карен, ровно три раза, не больше и не меньше. Хотя вполне вероятно, что эта цифра может вырасти, ведь ночь еще не закончилась. Тебя интересует что-нибудь еще?
Некоторое время из телефона неслись вопли и брань, которые были отчетливо слышны даже мне, после чего раздался грохот: это Карен бросила трубку.
— Что она сказал? — спросила я.
— Она сказала, что надеется, что мы заразим друг друга СПИДом.
— И все?
— Э-э… да.
— Дэниел, не надо меня обманывать. Что еще она сказала?
— Люси, я бы не хотел тебя расстраивать…
— Немедленно повтори, что она сказала.
— Она сказала, что спала с Гасом, еще когда ты встречалась с ним. — Он с тревогой взглянул на меня. — Ты огорчилась?
— Нет. Я бы сказала, что мне даже стало легче. Я всегда знала, что у Гаса был кто-то еще. А ты, ты не расстроен?
— А мне-то что расстраиваться? Не я же встречался с Гасом.
— Нет, конечно, а вот с Карен вы общались как раз в то время, когда я была с Гасом.
— А-а, понял, — весело улыбнулся Дэниел. — То есть Карен обманывала меня.
— Тебе не обидно? — спросила я обеспокоенно.
— Да нет. Мне абсолютно все равно, спала с ним Карен или нет. Меня волновало только то, что ты с ним спала.