— С тобой все хорошо? — спрашивает Нейтан. — Ты как-то притихла.
— Ага, — приглушенно отвечаю я и пытаюсь отвлечься на историю большого каменного льва, покоящегося на вершине одной из гробниц.
В конце концов мы возвращаемся на холм в Хайгейт, собираясь где-нибудь перекусить. Включаю телефон и вижу новое сообщение на голосовой почте. Наверняка от Джеймса. Но нет, это мама с просьбой срочно ей перезвонить.
Она отвечает с первого гудка.
— Люси...
— Что стряслось?
— У меня плохие новости.
— Что?.. — Я не решаюсь продолжить.
— Люси... твой папа умер.
— Не Терри? — Дыхание перехватывает, и Нейтан резко оглядывается на меня.
— Нет-нет, — частит мама, — с Терри все в порядке. Твой настоящий папа.
— Что произошло? — Я тяжело опускаюсь на парковую скамейку.
Мой отец, так и не покинувший Манчестер, жил и умер алкоголиком. Соседи вызвали полицию, когда вонь от разлагающегося тела вышла за пределы квартиры. Труп пролежал неделю, прежде чем они взломали дверь и нашли его. Полиция не знала, кому звонить, так как у отца не осталось близких родственников. В итоге они отыскали ту, что была его женой двадцать лет назад. Мою маму.
Странные ощущения. Непохоже, что мне грустно. И плакать не хочется. Я чувствую себя каким-то образом оторванной от происходящего.
Я сижу, смотрю вниз с холма на одно из почти облетевших деревьев и задаюсь вопросом, сколько времени пройдет, прежде чем упадет следующий лист.
Пять секунд...
Двадцать секунд...
Следующему понадобились целых тридцать две секунды.
— Люси... — робко зовет Нейтан. Он опускается рядом и берет меня за руку, а я позволяю ему держать ее.
Двадцать две секунды...
— Люси, — делает он новую попытку, — поговори со мной.
Не могу смотреть на Нейтана. Просто продолжаю пялиться вниз, на деревья. Воображение рисует образ отца, мертвого и похороненного в одной из могил, на которые мы только что смотрели.
Джо Маккарти... любимому отцу...
Я не хотела встречаться с отцом. Не сейчас, может, вообще никогда. Но это был мой собственный выбор. Теперь я его лишилась и оказалась почему-то выбита из колеи.
— Я должна поехать на похороны, — бесцветным голосом сообщаю я.
— Конечно, разумеется.
— Надо позвонить Джеймсу.
Нейтан отпускает мою руку, и я набираю номер Джеймса. Он не берет трубку. Я сбрасываю и пробую снова. Голосовая почта. Вот теперь я начинаю плакать.
Нейтан обнимает меня и крепко держит, пока я рыдаю на его теплом плече. Я придвигаюсь, чтобы оказаться ближе, но ничего не выходит — мы сидим на скамейке бок о бок. Такое разочарование.
— Пойдем, — мягко произносит Нейтан. — Я отвезу тебя домой.
Я не хочу, чтобы он меня отпускал, но мое желание остается невыполненным.
Нейтан находит место для стоянки перед моим домом и отстегивает ремень безопасности. Я остаюсь в машине.
— Люси? — Он подходит к пассажирской двери, открывает ее и берет меня за руку, чтобы помочь выйти. И не отпускает все три лестничных пролета. На самом верху он вытаскивает у меня сумку, находит ключи и отпирает дверь.
В квартире тихо. Джеймс, наверное, еще с Зои.
Так я и сижу, пока Нейтан заваривает мне чай. Странно: мой экземпляр «Дневника Бриджит Джонс» лежит на полке для DVD вверх ногами. Потом взгляд цепляется за круглый отпечаток на журнальном столике: или я, или Джеймс явно забыли использовать подставку под горячее.
Нейтан ставит передо мной чашку. Опускается рядом, и моя ладонь снова оказывается у него в руках.
— Люси, я за тебя волнуюсь. Позволишь мне снова набрать Джеймса?
Я медленно киваю.
Он вынимает мой телефон из сумки и нажимает на повторный вызов. Спустя какое-то время сбрасывает звонок и пробует снова.
— Не беспокойся, — говорю я. — Все в порядке. Он вернется, когда вернется.
Нейтан смотрит с явным облегчением, услышав от меня хоть слово, и спрашивает:
— Когда похороны?
— Во вторник.
— Ого, так быстро.
— Он умер три недели назад. Они пытались отыскать его семью. — Все мной сказанное — как про чужого человека.
— Это в Манчестере? Джеймс с тобой поедет?
Я утвердительно киваю на оба вопроса.
— Хорошо. Но если он не сможет — по любой причине, — дай мне знать, и я тебя отвезу.
— Спасибо. Ты такой добрый.
Я разворачиваюсь, чтобы взглянуть на него — впервые с тех пор, как позвонила мама, — и на глаза снова наворачиваются слезы.
— Все в порядке, — утешает Нейтан. — Все хорошо.
Я ложусь и опускаю голову ему на колени. Нейтан гладит меня по волосам, пока мое дыхание не становится мерным.