— Собираешься примкнуть, да? Именно эту хуйню ты собираешься в субботу втирать куратору?
— Ну, никто даже не сказал, что это куратор! Это день выхода в свет, может, он просто сопровождающий!
— И все равно он может курировать вопрос с сандвичами и Рибеной. Христа ради, ты ведешь себя как сбежавший заключенный!
— Я себя таким и чувствую. Просто каким-то военнопленным, мать его. Неудивительно, что они будут курировать нас во время послестрессового лечения, после этого ебучего Лондона.
— Да заткнись ты, ни одного происшествия за всю неделю.
— Как это? А в прошлую пятницу?
— Нет, ты послушай, это правила игры этого мира, и от них не съебешься. Нужно действовать, защищать свои права, подавлять бич терроризма. Извини, если тебе это кажется слишком сложным.
— Отлично, ты подавил бич туризма, а теперь будь хорошим мальчиком, принеси нам пирог с мясом и бутылку «Гордона» из «Пэтеля»!
— Господи, да ты, блядь, просто жалкий либерал. Ты слышишь себя в последнее время? Ты стал просто охуенным хиппи, вот это прикол. После всех жертв, на которые страна пошла ради твоей безопасности, тебе, козлу, должно быть стыдно.
— Это тебе должно быть стыдно, солнышко. Именно из-за таких, как ты, и расплодились здесь туристы.
— Ну, если честно, Зайка, это случилось из-за таких, как ты, из-за самодовольных ссыкунов. Если бы вы не были так заняты спасением диких зверушек, мы бы затоптали эту угрозу, пока была возможность!
— Затоптали бы, да? Как это?
— Ну, в смысле, на Ближнем Востоке, так, блядь, на закуску.
— Знаешь, если честно, я думаю, именно это мы и сделали, дружок. Кажется, мы воткнули им охуенно здоровую штуковину, а потом поскакали домой и решили, что они подумают, что все правильно и дело в их бедности и в том, что они не позволяют своим женщинам сверкать голыми жопами на улицах.
— Ты просто жалкий маленький хиппи, Зайка, я тебя не узнаю.
— Ты, блядь, нарываешься на кураторство, так и знай.
— Это ты жаждешь кураторства.
Зайка выпрямился и моргнул.
— Значит, ты признаешь, что этот чувак в субботу будет именно куратором, так?
Блэр яростно выдохнул воздух через нос.
— Во имя Христа! Да насрать на этого куратора! Они просто хотят, чтобы в газетах прекратили появляться гадкие истории для извращенцев! Нет, ты послушай, это же очевидно, Зайка. Во всяком случае, я думаю, визит в субботу должен удостоверить, что нам здесь не просто хорошо, но что мы еще, блядь, и в полном восторге. Им нужно, чтобы у нас все получилось, чтобы мы стали примером для подражания. Они сделают все, чтобы так и было.
— Чушь, они беспокоятся только насчет историй про королевского ребенка. — Зайка резко свел вместе коленки, волна захлестнула его грудь и попала в уши. — Это каждый дебил знает. Ты правда веришь, что им не насрать на все остальные истории? Несколько безумных придурков и левые статьи в газетах? Нет, дружок. Королевский ребенок. За версту чую. Я бы сказал, нас выпустили только потому, что у нас была комната рядом с лестницей. Удобный вид для службы безопасности «Дредноута».
— Ясно, забей, с тобой, блядь, разговаривать без толку.
— Слушай, королевская семья всегда съебывалась за город, подальше ото всех. Именно в этом суть власть имущих: они прикрывают друг друга.
— Ну, нас же всех приватизировали, Зайка. Смирись с этим.
— И зачем тогда, по-твоему, пристройка в «Альбионе»? Просто, блядь, для прикола? Говорю тебе, друг: хитро-выебанные королевские дети. Такие истории ниоткуда не всплывают. Дыма без огня не бывает.
— Слушай, Зайка, ради всего святого. Мне показалось или эта теория заимствована из «Мейл»?
— Не пизди про «Дейли Мейл», дружок, они таких, как ты, читают словно ебаную азбуку.
— Ну и скажи мне в таком случае: за тридцать с хуем лет в «Альбионе» ты хоть раз видел там королевского ребенка?
— Ну, они же тебе, блядь, не торопятся говорить, кто из них королевский, так? Думаешь, они ему герб на лоб присобачат?
— Я, твою мать, хочу сказать, что за все время пребывания в этом заведении, где, по твоим словам, происходит эта хуйня, я ни одного долбаного слуха не слышал о королевском, мать его, ребенке.
— Ну, если тебя интересует мое мнение, это та девка в темном конце «Дредноута», где все приборы стоят. У которой на башке еще хуйня какая-то типа жабер. — Зайка приложил палец к щеке и оттянул нижнее веко, сделав грустное лицо. — Попомни мои слова: королевский ребенок.