Краем глаза она видела, что Макс крадется вдоль стены в сторону Любови.
Любовь скорчила рожу.
— А я тебе говорю: не заставляй меня проходить дальше и будить твоего мужа.
— Он к тебе не выйдет, — вызывающе сказала Ольга.
Она видела, что Макс уже занес лом.
— Не крадись ты так старательно, мальчишка! — крикнула Любовь, ткнув пальцем себе за спину. — Не думай, что за годы общения с тобой я совсем поглупела и ослепла.
Она сказала это слишком храбро для женщины, которая одна оказалась в доме врагов. Трое Дерьевых поразмыслили над ее словами, обменялись взглядами, потом повернулись посмотреть в кухонное окно. Все понятно: снаружи колыхалась одна мешковатая фигура, затем показалась вторая. Идиотские дети Любови были тут как тут.
Макс осторожно вернул лом в угол главной комнаты. Он отступил в тень и показался с другой стороны.
— Тебе что, так надоело грабить нас у склада, что теперь ты пришла воровать у нас дома?
— Отправляйся к деду. Не заставляй моих мужчин тащить его силой.
— Ха! — засмеялся Макс. — Если только ссать перестанут!
— Хватит! — Ирина подошла вплотную к Любови. — Зачем тебе мой отец, что он такого сделал?
— Он подписал старый ваучер, и вы должны мне принести новый.
— Но ты же его обналичила, — сказала Ирина, скрещивая руки на груди.
— Потому что Бог проклял меня, наделив глупой доверчивостью.
— Это не доверчивость, это подписанный документ.
— Он старого образца! Я сказала ему об этом в прошлом месяце, но он, видимо, так ни хрена и не понял. А теперь давайте его сюда, прежде чем я заражусь от вас хер знает чем.
— В следующем месяце он подпишет два ваучера, — сказала Ольга.
— Нет, — сказала Любовь, делая шаг вперед. — Я сейчас пойду и найду его.
Ольга подняла руку.
— Нет, ты ответь, почему он не подписал его днем? Он старый, ему опасно видеть твою жирную мерзкую рожу у своей постели. Он может испугаться в темноте такого зрелища, и его удар хватит.
Любовь злобно выдохнула:
— Я тебе скажу, почему. Потому что сегодня инспектор района принес ваш мерзкий ваучер мне на склад и заставил меня открыть бухгалтерские книги со времен существования завода. Я знаю, что он до сих пор там сидит, размышляя над острыми вопросами касательно ваших счетов, пока мы тут стоим, как идиоты. — В голосе Любови прорезался скрытый страх, своего рода скрип.
— Ха! — проскрипела Ольга. — Даже Киска Иванова, которая спит, благослови Господь ее будущую нищету, умерла бы от смеха, скажи мы ей, что ты пришла хоть чем-то нам помочь. Что такого в твоих отчетах, что заставило тебя прискакать сюда за нашей помощью? Это ведь не череда преступлений тридцатилетней давности, обман и грубость по отношению к тем, чье наказание зависело от тебя?
— Придержи язык! Мои отчеты чисты, как тарелки, с которых вы жрете. Я просто не хочу, чтобы у меня была такая же рожа, как у тебя, к тому моменту, когда он просмотрит все и найдет ошибку только с этим вашим ваучером.
— Ха! — сказал Макс, делая шаг к женщине. — А разве это не твоя работа — смотреть, какие ваучеры принимаешь?
Мать бросила на него злобный взгляд.
«Не пыли, ради всех нас», — говорил он.
Макс ткнул в женщину пальцем:
— Ты предлагаешь разбудить старика, который весь день пахал так, как ты за год не работаешь, и все из-за того, что ты не можешь смотреть, правильные ли приняла ваучеры!
— Это неправда! — сказала Любовь.
— Врешь!
— Я пошла будить старика.
Киска появилась из спальни и с тихим нытьем подбежала спрятаться в юбки матери. Макс грозно встал на пути у Любови, над глазом у него висела прядь черных волос. Любовь повернулась к кухонному окну и сложила ладони рупором:
— Григорий! Карел! — позвала она.
В хибаре появились двое молодцев, лица которых были словно вырублены топором. Жуткие уроды. У одного из них было ружье. Любовь ткнула пальцем в сторону спальни:
— Притащите старика.
— Ты не имеешь права! — крикнула Ирина. — Я на тебя весь район напущу!
— Ха! Да я каждый день с этим районом дело имею. — Любовь нетерпеливо махнула парням рукой.
Макс, нахмурившись, встал у них на пути.
— Ни с места, пока я не разбил что-то, подозрительно похожее на…
Хрясть! Григорий ударил его прикладом ружья.
12
— Вот так вот, — сказал Блэр. Он пощекотал сосок девушки прядью ее волос. — Просто еще один консультант мирового рынка в Сити.