– Потому что ты не веришь. – Джо отворачивается и начинает переставлять банки с консервированными фруктами и фасолью. – И с чего бы тебе верить? Я постоянно напоминаю себе, что тоже не верила, когда только переехала сюда. А когда поняла, что все это правда, страшно разозлилась на Питера. Подумать только, он женился на мне, привез сюда, заставил полюбить это место, а потом… – Джо горестно качает головой. – Скоро ты прозреешь и, когда станешь одной из нас, научишься ценить все это так же, как мы. Это честная сделка.
Когда я стану одной из них…
– Честная сделка… – отваживаюсь тихо повторить я, потому что лицо Джо, к счастью, просветлело.
– Погляди вокруг! – Она сияет улыбкой. Как и я, Джо рада хоть частично сменить тему. – Взять хотя бы погоду. Роскошная, правда? Дожди перед рассветом, солнечных дней больше, чем в среднем по Британии.
– Удачное географическое расположение, – улыбаюсь в ответ я. – Так утверждает Джон Эшфорд.
Он до сих пор в этом убежден? – задумчиво произносит Джо, облокачиваясь на прилавок. Выражение ее лица меняется. – Ты ведь знаешь про Кладбище.
Знаю. Это одно из моих любимых мест на острове. Кладбищем называется отрезок моря за северо-западной оконечностью острова, где волны бурлят, формируя длинную белую полосу. Когда я только приехала на Лют, то по ошибке приняла этот участок за естественную отмель, но Хью меня поправил: в действительности это большой риф, образованный обломками кораблей, на которых чужаки, от викингов до нацистов, в течение многих тысячелетий пытались завоевать Лют. Наш паб, «Голова датчанина», получил свое название в память об одном невезучем викинге: во время очередного набега на остров он преодолел риф и вплавь добрался до берега, где ему быстренько отрубили голову, насадили ее на пику и сделали мишенью, в которую ребятня кидалась гнилыми овощами. Пику воткнули в землю приблизительно на том месте, где сейчас стоит паб.
Никому не удавалось захватить нас, даже норманнам. Они прислали на Лют первого лорда Тредуэя, тот моментально влюбился в остров, взял в жены местную девушку, отказался платить налоги короне, и это каким-то образом сошло ему с рук.
Фокусы истории и географии, вот и все. Узор из лоскутков, который ничего не доказывает. В богатой истории Люта много чего можно надергать. Течения вокруг здешних островов коварны. И все-таки, надо признать, мы всегда благополучно добирались и до большой земли, и до Суннана с Элдингом, и даже до скалы Иосифа, если нам хотелось устроить однодневное путешествие. Единственный раз за все время, когда наши планы сорвались, был вчера.
Джо внимательно смотрит на меня.
– У нас нет проблем с деньгами, верно? Мировые кризисы нас практически не касаются.
Об этом мне известно не понаслышке, так как благосостояние Люта тесно связано с богатством семьи, в которую я вошла. На стеллажах в кабинете Хью стоят книги, посвященные истории рода Тредуэев, старинные тома в кожаном переплете, привлекшие мой интерес, когда я была беременна Чарли и из-за постоянной усталости ничем не занималась, а лишь бродила по дому. Издание показалось мне нелепым образцом тщеславия, однако, начав читать, я уже не могла остановиться. История невероятно меня увлекла; поражало, что я нигде не читала об этом прежде.
Легенда о заговоренных островитянах прославила Лют в веках по всей Британии и, что занятно, принесла острову прибыль. С того времени, как корабли стали бороздить Атлантику или отправляться к северу на рыбный или китобойный промысел, удачливые моряки с Люта были желанными членами любой судовой команды. В бристольских портах верили, что корабль, на котором плывет уроженец Люта, непотопляем, поэтому жалованье островитянам платили гораздо щедрее, чем остальным, не обижали их и при дележке добычи; правда или выдумка, не знаю, но говорят, что «счастливые» корабли с жителями Люта на борту всегда возвращались с хорошей поживой. Заправляли всем Тредуэи, основав на острове что-то вроде собственной Ост-Индской компании в миниатюре. Получая от населения долю выручки, они делали удивительно толковые вложения и за последние два века ни разу сколь-нибудь заметно не страдали от экономических рецессий и депрессий. Вот почему наряду со всей юридической работой, связанной с владением четырьмя островами: учетом договоров с арендаторами, контролем за соблюдением природоохранных законов, надзором за ремонтом ветхих построек, выдачей разрешений на выпас овец на Суннане и заходами в гавань чужих рыболовных судов, – по будням Хью в основном занят тем, что перемещает деньги туда-сюда и наблюдает, как растет доход. Реинвестирование, пожертвования, все такое. Каждое утро он посвящает этому порядка двух часов, после чего приступает к реальным делам: обходит соседей, справляется об их нуждах, жалобах или пожеланиях, которые он передаст чиновникам на большой земле. В общем и целом от него требуется просто быть, относиться к людям по-человечески и следить, чтобы все были счастливы.