И только копающийся изо дня в день в земле, имеющий дело с растениями садовник, для которого не существует никаких теоретически осмысленных трудностей, а садоводство как область знания не загружена в его понимании бесчисленными вопросами и запросами, мог с легким сердцем предполагать осуществимость изменения наследственных свойств культурного растения, так как ежедневная практика подталкивала его неугомонную мысль в одном направлении: почему растение не перестроить, не улучшить? Все великое рождается из простого. Практик-садовник, его действенное отношение к растению создает убеждение в возможности коренной переделки растения.
Понятно, у сотен и тысяч очень знающих садовников предположения и мысли не обязательно становились делами, а те, которые начинали действовать, не получали сколько-нибудь заслуживающих всеобщего внимания результатов. Тем не менее, попытки перестройки культурных растений, как правило, начинали практики-садовники, реже садоводы и еще реже натуралисты-ботаники. Богатый опыт выращивания садовых и огородных культур, многостороннее знание развития различных растений, уменье им помочь в трудные моменты их жизни, способность распознать индивидуальное «лицо» отдельного растения и его улучшать — только такие знания могли послужить основой дальнейших дерзаний не только выращивания растений, но и коренной их перестройки. Бербанк прошел трудную школу садовника-практика, он имел еще в молодости богатейший опыт выращивания разнообразных растений, его не обременяли теоретические расчеты ботаников о трудности и даже бесполезности опытов произвольного изменения растительных форм, он не был и узким садоводом-профессионалом, которому сложность «садового дела» заслоняет пути смелых исканий.
Лютер Бербанк (в средине) за культурой ревеня
Мы знаем, что еще в юности Бербанк «неумело и неуклюже», как сам он говорил, производил опыты с выведением новых сортов растений. На этот путь его толкнула практика садовника, а теоретически перспективу преобразования растений Бербанк увидел, перечитывая Дарвина; как владелец питомника и сада и знающий садовод он хорошо разбирался в сортах культур, в разнообразных запросах садоводства.
И на вопрос, как Бербанк стал оригинатором и добился необычайных результатов, можно ответить, не колеблясь: первым и основным условием его оригинаторских успехов было замечательное уменье выращивать растения, обширные знания и богатый опыт садовника. Понятно, Бербанк прежде всего был действительно гениальный садовник, и если Де-Фриз, называя его «гениальным садовником», имел в виду ограниченность этого понятия, то в действительности подчеркнул только одну, правда, основную, черту его творческой личности.
Мы не будем подробно описывать приемы, технику и методы Бербанка. Для этого надо было бы описывать все работы и достижения этого неутомимого человека, что оказалось непосильным и для лиц, пытавшихся специально изучить работу Бербанка на месте, в его садах. Мы рассмотрим только некоторые примеры для выяснения его методов и приемов выращивания как основы всех бербанковских достижений в целом.
Заботливо взращивая сеянцы, Бербанк прежде всего думал об их здоровье, и поэтому он так последовательно применял ко всем больным и обнаруживавшим склонность к грибковым и бактериальным заболеваниям одну и ту же решительную меру — выдергивание их и уничтожение. Во избежание распространения грибковых заболеваний молодые растеньица, до высадки их в грунт, обсыпались серой, или поверхность земли покрывалась угольным порошком, крупным песком или мелкими камешками. В результате очень внимательного наблюдения за здоровьем растений с самой ранней поры их жизни Бербанк добился того, что (чему другие садоводы удивлялись) ему никогда не приходилось прибегать к опрыскиванию в фруктовых садах. Бербанк вел неутомимую истребительскую войну против всевозможных вредителей — насекомых, улиток и проч., и поэтому растения его садов пышно развивались. Ничего нового и не известного другим у Бербанка в этом отношении не было; он только установил такую заботу как совершенно обязательное условие работы над растением. К сожалению, на практике почти нигде последовательно не применяется в растениеводстве такое элементарное правило.
Именно потому, что работа у Бербанка проводилась только со здоровыми растениями, он мог их подвергать в процессе опытов всяческим испытаниям, не ослабляя их жизнеспособности. А следить за здоровьем сеянцев Бербанк мог только потому, что был очень внимательным садовником-практиком сам, не передоверяя этого важного дела своим многочисленным помощникам.