Когда все высадились в солнечном и изумительно красивом городе Сицилии у каждого присутствующего на корабле были разные чувства. Карло испытал пленящую ностальнию по возвращению домой, его нос вдохнул воздух города, вспоминая все его запахи, и жизненная сила наполнила его вены и грудь. Сейчас Карло был счастлив и готов свернуть горы, чтобы жизнь наладилась, причём не только у него, но и у всех, кому он дал обещание помочь. Симон де Монфор не ощутил того же что его товарищ. Он был угрюм и не мог смотреть в сторону бедной Радки, которая ходила с потерянным видом. Выход на сушу облегчил душу Симона тем, что он наконецто сможет напиться наедине с собой. Монашки от вида приятного города расцвели и заулыбались. Здесь всё было совсем не так как в Константинополе. Город казался меньше, но он был намного красивее по-своему. Палермо был маленьким раем на берегу моря, и у трёх девушек начались формироваться мысли о будущем, которое можно здесь обрести. Мать Надежда больше думала о невестке, чем о городе. Она переживала за неё сейчас больше всего, не обращая внимания на окружающую их красоту. Сама же Радка взглянув на город, почувствовала тоску, что она здесь сама. Здесь было так красиво, но не было его… Слеза сошла с её глаза и это заметила Надежда, которая была рядом.
— доченька не плачьте, всё наладится. Нам нужно жить дальше. С тем, что произошло уже ничего не поделать. Суровая жизнь забирает у нас самое дорогое, и мы не в силах ничего изменить… Но, нам нужно думать о будущем, о вашем ребёнке и моём внуке. Вы должны прийти в себя и взять себя в руки, потому что вы нужна своему дитю! — мать Любомира гладила девушку по волосам, объясняя и пытаясь разговорить. И то ли она, то ли город повлиял, и Радка заговорила.
— мне так его не хватает тётя Надя! За что Бог так с нами поступает? — снова заплакав, спросила Радка.
— не знаю доченька. Я хотела бы знать ответ на этот сложный вопрос, но я всего лишь простая женщина, как и вы. Но, я знаю точно одно, вместе мы пройдём через боль этой утраты. Карло обещал нам помочь, давайте поговорим с ним о том, что нас ждёт.
— хорошо тётя… — вытирая слёзы, ответила Радка, понемногу понимая, что они уже на земле и горе горем, а жить как-то нужно. И если не ради себя, то ради ребёнка.
Они подошли до Карло, который казалось бы хотел поцеловать землю, по которой ходит. Рыцарь широко шагал и глубоко дышал, вдыхая портовый воздух и рассматривая прохожих, что удивлялись поведению здоровяка. Он явно странно выглядел.
— Карло… — позвала его Надежда
— что? Как вы Надежда? Как вам город? — разворачиваясь впопыхах, спросил сицилиец.
— город красивый бесспорно, но мы с Радкой хотели спросить у вас, что нас ждёт дальше?
Карло посмотрел на Радку, которая сначала отводила глаза, потом посмотрела на рыцаря и спросила.
— как нам дальше жить сеньор Карло?
— не переживайте дамы! Я всё сделаю за вас. Главное, чтобы вы пришли в себя после этой душевной раны. Вы не смотрите на меня и не думайте, будто мне всё равно! Любомир был великим человеком, и я в долгу перед ним по гроб жизни, и чувствую вину не меньше Симона Монфора, но я обрёл дом и семью, которые смягчают это горе. Я вас поселю в своём доме, котороый находится около центра города. Там никто не живёт, потому что мы с Луизой живём на краю города вместе с нашей плантацией. У вас будет время адаптироваться, погулять по городу, рассмотреть достопримечательности, сходить в церковь и базар. Вообщем всё, что необходимо нормальному человеку. За деньги не переживайте, я буду вам помогать всем необходимым, пока вы не сможете сами зарабатывать. Когда вы будете готовы приняться за какую-то работу, я посодействую, чтобы вы и это смогли сделать.
— но, у вас же своя семья Карло — возразила Надежда.
— я знаю Надежда. Но, если бы не вы, то я мог бы никогда и не очутится здесь. Сейчас я многое понял, когда оказался дома. Ценить нужно то, что рядом и я ценю то, что я смог вернутся домой больше всего на свете. И я обязан сделать так, чтобы вы нормально начали жить, это меньшее что я могу сделать для Любомира.
— мы вам очень благодарны Карло. Я даже подумать не могла, что вы такой честный и благородный человек. — сказал Радка. — Поначалу вы даже напугали меня.
— ха! Я пугал и намного больше меня мужчин, куда уж девушке не испугаться! — засмеялся Карло, и Радка впервые улыбнулась за десять дней.
— вот это правильно сеньора! Не стоит бесконечно грустить! Вы не должны забывать вашего любимого, как я ни одного дня не забывал свою Луизу, находясь в длительной разлуке. Я знаю, как болит душа, когда рядом нет любимого человека, но мне не понять вас до конца, не буду лукавить, ведь моя жена жива… Но давайте не будем о грустном, мы десять дней грустили, а это плохо для здоровья, нужно отвлекаться хоть иногда. А для грусти всегда найдётся минута.