Сеньор Джанини уже давно переговорил с Карло о нелепом случае с пожертвованием и не держал никакого зла и обиды на рыцаря. Тем более что деньги, которые украли клерки, были изъяты с их имущества служителями церкви и возвращены честному рыцарю, хотя и не в полной мере. От этой новости Карло ещё больше поверил в Бога и в то, что он существует. Карло был богат, и у него было всё, что требовалось мужчине. Жена, сын, и много людей, которые его уважали, а также любимое дело. Симон де Монфор отчалил от берегов Сицилии как и обещал. Он попрощался со всеми от души, всех расцеловав, и через неделю прибыл в Геную, откуда поскакал в Тулузу, к своему дворцу. Там он проведя некоторое время принял решение, отправиться на войну в Палестину, после того как узнал, что его жена его бросила и спуталась с другим графом. Груз долга праведника и борьбы за правое дело заставил его вернуться на поприще войны. Что до Радки, то через два месяца после прибытия в Палермо, она, наконец, родила. Всё прошло хорошо, и маленькая девочка с карими глазами Любимира заставила Радку пролить немало слёз радости, что она так похожа на её отца.
Время шло, дочь росла, а Радка всё чаще начала думать о том, что пора начинать работать и лечить людей, чем занимался её отец. В одно воскресное утро Радка и Надежда собрались в храм, чтобы помолиться и послушать батюшку. Радке не очень нравились здешние храмы и так называемые пасторы. Они были не такие, как на родине, и чтение псалмов было не такое. Вся церковь сильно отличалась от их родной болгарской, хотя вера была в одного и того же Христа спасителя. Она решила не обращать внимания на эти нюансы и ходила только для того, чтобы помолиться за Любомира, бесконечно надеясь на спасение его души и тела. Помолившись и послушав проповедь, женщины вышли с храма в хмурый день.
— милая моя, вы всё также молитесь за спасение души Любомира? Я видела, как вы ставили свечу… — спросила мать, держа за руку девушку.
— тётя Надя, я молюсь за спасение не только души, но и тела.
— неужели вы до сих пор верите в то, что мой сын жив?
— я всегда буду верить. Я однажды утеряла веру в то, что мой отец жив и Бог меня наказал, забрав Любомира.
— не надо так говорить моя хорошая! Бог не забирал у вас моего сына по этой причине. Это всё проклятая война, только она всему виной. Она забирает людей…
— может быть, — перебила Радка — но факт остаётся фактом. Их обоих нет рядом, и я осталась одна.
— вы не одна доченька! С вами я и Василина, вам помогают Карло и Луиза, у вас растёт маленькая прекрасная дочь!
— и что! Зато его нет рядом! — вскрикнула Радка, резко остановившись. Снова не сдержав эмоции, она заплакала, и мать её обняла, пытаясь утешить бесконечные страдания.
— я понимаю доченька, но слезами не поможешь. Нужно дальше жить, постоянно поддерживая вашу веру, вы терзаете свою душу бесполезными ожиданиями. Чем дольше ваша надежда будет жить, тем больнее будет принятие, когда вам сообщат, что моего сына больше нет.
— не говорите так тётя… Любомир жив! И если не наяву, то всегда будет жить в моём сердце!
Надежда тоже не выдержала и заплакала. Ей было так обидно и больно, что её сына нет рядом. Отпустить погибшего человек порой очень важно. Но, Радка не могла и не хотела его отпускать, от чего постоянно резала душу матери. Надежда была также в печали, что её сын потерял такую верную женщину, а она такого замечательного мужчину. Простояв так пару минут в горестных воспоминаниях, женщины всё же пошли дальше. Они дошли до центрального дома, где Василина играла с маленькой дочкой Юлией. Когда девушка зашла в дом, то сразу забрала малышку и побежала на второй этаж, закрывшись в комнате.
— что с ней тётя Надя? — спросила Васелина удивлённо.
— опять всё то же, воспоминания о Любомире. Она никак не может его забыть и отпустить, и постоянно рвёт моё сердце на части. Мне и так сложно потерять сына второй раз, но она раз за разом сыпет соль на рану…
— вот же любовь… Я думала, такой любви больше не существует, в нашем мире
— как видите, существует. Но, всё равно она пройдёт. Время и хороший лекарь, и коварный хирург. Оно забирает плохие воспоминания, притупляя нашу память, но также сжирает хорошие воспоминания, забирая память о тех, кого мы любим. И наши чувства к тем, кого мы любили безвозвратно слабеют со временем.
— возможно, вы правы тётя Надя. Мы вот почти забыли те кошмары Византии. Время действительно лечит. И вашу невестку вылечит, просто дайте ей больше времени.
— я знаю Васелина. Я пойду, прилягу, а то ноги устали…
Тем временем Радка стояла в своей комнате. Она держала на руках двухмесячную дочку и кормила её. Смотря в окно, она видела совсем далеко за горизонтом одинокий корабль.
— почему вы меня оставили моя любовь? Зачем вы меня тогда спасли из лап нелюдей? Чтобы потом оставить страдать одну? Прошло уже четыре месяца, а от вас ни слуху, ни духу… Сколько мне ещё страдать и пребывать в мучительном ожидании? Я хочу верить в то, что вы живы мой милый Любко, но это так сложно и больно. — девушка говорила сама с собой, смотря на всё тот же корабль и качая дочку. — Сначала отец меня бросил одну, а теперь и вы мой любимый герой… Неужели я так грешна и незаслуживаю на каплю счастья? Господи, почему вы так со мной поступаете?
Радка легла на кровать и заснула вместе с дочерью, терзаемая бесконечными вопросами. На которые, никто не давал ответов.
Прошло ещё шесть месяцев. Дочь Юлия начинала ступать на ноги и учиться ходить. Мать Надежда всё больше времени проводила с внучкой и не могла нарадоваться тому, как она растёт и взрослеет. У всех героев рассказа всё было стабильно и хорошо, только у Радки всё менялось и только образовывалось. За три месяца до этого дня Карло Феросси поговорил с Радкой о работе, и тогда она ему рассказала, что имеет некую тягу к врачеваннию. После нескольких рассказов Карло ей поверил и повёл к единственному знакомому врачу в городе Лоренцо Бассо. Этому специалисту было сорок лет, и он был не женат, так как был постоянно занят своей работой. Карло воспользовался своим имеющимся авторитетом и уговорил упрямого врачевателя, чтобы тот поучил и простажеровал Радку в некоторых аспектах лечения разных болезней. Врач, который мало обращал внимания на женщин, обратил внимание на отношение к делу, которое демонстрировала его юная ученица. Он показывал и объяснял, как правильно делать перевязки и лечить переломы, как лечить нагноения и готовить некоторые мази. Прошло всего три месяца, но девушка выполняла всё идеально и так же идеально запоминала. Этим она подкупила мужчину, который узнал от Карло, что она одинока, но имеет дочку. Это не повлияло я порыв Лоренцо и тот, раз за разом пытался как-нибудь подобраться ближе к талантливой девушке. И раз за разом Радка ему говорила, что у неё есть муж. Никто, правда, никогда его не видел, тем не менее, она строго стояла на своём, не обращая внимания на подкаты упрямого Сицилийца.
В эту среду на улице стояла мрачная погода, которая вторила апрельской поре, и в этом месяце шло множество дождей. Радка с помощью Карло снимала небольшое помещение недалеко от центрального дома, куда приходили люди, чтобы получить перевязку после травм и ранений, ожогов и всяких раздражений. Радка консультировала и лечила, как могла людей, если случай был крайне сложный и выходил за рамки её знаний, то она посылала больного к лекарю Лоренцо. Так и в этот день было до четырёх часо по полудню. Последний пациент ушел с маленькой лечебницы, в которой Радке помогала Васелина, и двери открыл, тот самый назойливый лекарь.
— Радка я вам больше не нужна? — спросила Васелина, которая явно куда-то спешила.
— уже нет, бегите. — ответила Радка, складывая повязки в небольшой ящик. А врач только проводил взглядом Васелину, которая подморгнула ему.