Все перебивали ее и шумно радовались, и как будто позабыли о маленькой старушке, тихонько сидящей в кресле и наблюдавшей за всей этой веселой неразберихой с какой-то хитрой улыбкой. Старушка протянула руку и отрезала себе еще кусочек торта. С шоколадкой.
На следующее утро Лиза, встав, как обычно, в начале восьмого, поразилась какому-то новому ощущению. Что-то было не так, чего-то словно не хватало. То ли запаха фиалок, распространяемого пудрой бабки Люцины, то ли быстрого шарканья ног по коридору, то ли еще чего-то неуловимого, что присутствовало в доме все эти дни. В квартире стояла непривычная тишина.
Лиза подошла к маленькой комнате, которую занимала бабуля, осторожно поскреблась в дверь, - никакого ответа.
- Лютик! Лютик, вы здесь? – впервые девушка обратилась к ней так, как называла прежде лишь «за глаза», и голос ее прозвучал отчего-то жалобно и неуверенно. Но по-прежнему за дверью царила тишина.
Девушка вошла. – Все было, как прежде. То есть, раньше, еще до появления в доме странной старушки. Все вещи стояли на своих местах. На них даже лежал слой пыли. Но Люцины не было и следа. Словно Лиза видела сон. Яркий, реалистичный, но все-таки сон. И тут на полу что-то ярко блеснуло. Девушка наклонилась, протянула руку. – Это оказался крючок для вязания, каким Люцина чинила чулки. Аккуратно держа его кончиками пальцев, Лиза вышла в коридор.
- Мама! Она уехала!
- Кто? Кто уехал? Что случилось? – растрепанная голова Маргариты Игнатьевны выглянула из комнаты.
- Лютик уехала… Совсем…
Лиза села, ощущая внезапный комок в горле, и неожиданно из глаз ее сами собой потекли слезы.
Конец