- Пустяки. - Я повторил вопрос: - Что происходит? Почему ты пришла ко мне?
Эбигейл закрыла глаза и вновь отвернулась. Сказала невпопад:
- А знаешь, ты ведь имеешь право знать.
- Знать что?
- Что это был мой первый в жизни оргазм.
Я хотел было обидно засмеяться. Знаем мы о женских штучках и простейших способах манипуляции, но вовремя прикусил язык. Не та это ситуация, когда женщина станет плести свою паутину.
- Кто ты, Абра?
-2-
Война с волками началась еще до рождения Эбигейл Сингрей.
Вначале это были отдельные очаги возгорания и очень аккуратные упоминания в прессе. Дескать, террористы атаковали военный городок в Штатах и захватили биологическое оружие. Погибло столько-то, урон такой-то, жертв столько-то. Но мы всех победим и накажем.
Но никого не наказывали. Просто не могли, ибо волки растворились в городах. Об их секретных базах, которые суперсолдаты основывали где попало, в лесах, горах, даже под землей, никто ничего не знал. Случайных свидетелей безжалостно убивали, а волки-ученые в это время учились работать с молекулярными принтерами.
Затем мускулы волчьей стаи окрепли. Начались теракты, нападения на военные объекты и заводы участились. Угроза нависла уже над всеми Штатами. Но и тогда пресса молчала, ограничиваясь той скудной информацией, которую ей скармливали правительственные агентства.
Но пришло время, и волки выступили в открытую. Ни о каких переговорах и речи не шло. Только война: безжалостная и до полного истребления.
Одного только волки не рассчитали - когда дело доходит до выживания, человечество становится сильнее, безжалостней и свирепее любого волка. Но до критического момента тогда было еще далеко...
Настоящая, уже мировая война началась, когда Эбигейл Сингрей стукнуло семь лет.
Жила она в то время в небольшом английском городке и посещала школу для девочек. Отец называл школу не иначе, чем «элитной гимназией для юных леди». Ничего элитного в школе, конечно, не было, однако родители души не чаяли в единственном своем позднем ребенке. Они уже отчаялись завести отпрыска, когда вдруг мать Эбигейл, Марианну Сингрей, скрутило в приступе тошноты прямо в отделе супермаркета.
Попытка забеременеть была не первой, все последние десять лет родители старались завести ребенка. И Марианна уже давно перестала воспринимать задержку, как положительный сигнал. Но в этот раз все было иначе...
Желанного ребенка холили и лелеяли. Мать занималась с малышкой, воспитывая необычайно одаренной, а отец просто не спускал с рук. Волшебное имя «Эбигейл» почти никогда не звучало, чаще мама с улыбкой шептала «Эби», а отец с гордостью называл ее маленькой принцессой. Ребенок рос в нежной любви, считая, что родительские объятия - самое надежное укрытие, где она всегда будет в безопасности.
- Я ошибалась, - горько шепнула Эбигейл. - Боги, как я ошибалась...
Отсталую в технологическом смысле Англию втянули в войну в тот момент, когда пожары освещали ночь уже не только в Штатах, но и почти во всей Европе.
Эбигейл начала войны не заметила.
Что-то где-то говорили, кто-то со страхом и ужасом сообщал о новых жертвах, загадочных фронтах и безумных в своей жестокости волках. Но Эбигейл об этом ничего не знала и знать не хотела. Отчасти из-за возраста, отчасти из-за того, что родители тщательно хранили дочь от ненависти окружающего мира.
Однако в один момент все изменилось.
Англия вступила в войну. И в тот же день волки во всех информационных сетях объявили, что и «этот тухлый викторианский реликт сгорит, подобно наполненному клопами матрацу». Остальные слова про священную месть, очистительный пожар и священную войну Эбигейл не запомнила. Она была дико напугана.
Впервые в ее жизни мать не выдержала и разрыдалась, вскричав:
- Боже, мы все умрем!
Мрачный, но все же более сдержанный отец обнял Марианну и сказал с утешением:
- Не говори ерунду, Анна. Мы с ними справимся.
На следующий день большая часть Туманного Альбиона оказалась под властью волков.
-3-
Призрак войны отравил детство Эбигейл, как отравил, уничтожил и разрушил миллионы жизней других детей. Но «маленькая принцесса» не знала, что ей еще, в общем-то, повезло. Впрочем, Судьба редко кому благоволит, и «везение» Эбигейл было очень сомнительным...
С каждым днем ситуация ухудшалась.
Мать стала молчаливой и замкнутой. От нее теперь почти всегда пахло хересом, а ответом на шалости Эбигейл все чаще становились обидные шлепки по попе.
Отец почти не возвращался с работы. Сутками напролет полисмен Томас Сингрей помогал немногочисленным беженцам из других областей Англии освоиться в районах города, дежурил на вокзале, в числе других стражей порядка боролся с резко возросшей преступностью.