А мне было плевать на их взгляды и перешёптывания, я находилась в состояние влюблённости и лёгкой эйфории. Хотелось на коньках покататься, в лес сбегать. Улыбка от уха до уха украсила меня, и сходить не хотела.
— Пойдём собачек смотреть? — спросила у меня Анечка.
Что ещё от Беляева ждать, кроме пяти сторожевых кобелей-волкодавов в подарок бывшему и, как все предполагают, будущему тестю.
Я невесомая и счастливая была податлива и, спокойно вместе с ребёнком, пошла, смотреть псов.
Их посадили в вольер, каждому не меньше двух лет, здоровые, светлые. Уши и хвосты купированы, на толстых шеях ошейники с шипами.
— Натасканы на волков, в питомнике взял, — пояснял папа одному из своих гостей. — С родословной, психика здоровая. Неделю покормлю, примут за хозяина.
— Деда, а ёлка?!
— Сейчас и поедем, — мой папа подкинул внучку вверх. — Выберем самую пушистую до потолка.
Анечка обрадовалась, хлопала в ладоши.
Я смотрела на животных в вольере, и, сделав шаг в сторону, устремила взгляд мимо нашего хозяйства на лес. Пыталась рассмотреть волка в тайге, но пошёл снег, и видимость стала нулевой. От этого я немного затосковала, но так миленько, что вовсе не расстроилась. Он знает дорогу, сегодня впущу, обязательно. Моя шапка вязаная красного цвета, пока Бехтерева не напомнила об этом, не задумывалась, что мне суждено было волка встретить.
Прибывая в странном состоянии предновогодней сказки, я взяла в руки широкую лопату и принялась катать её по дорожкам, счищая падающие хлопья рыхлого снега. Народ, насмотревшись на собак, расходился. А я увлеклась работой, с блаженной улыбкой на губах, скидывала снег на обочины. Наткнулась на шикарные мохнатые сапоги из лошадиной шкуры. Такое у нас позволяла только свекруха. Роза Львовна сложив узкие губки в подобие «уточки», чтобы натянуть мимические морщины и сделать лицо строгим, уставилась голубыми глазами на меня. Она прятала руки в соболиную муфту, под цвет её шикарной шубы. Богатая бабуля.
— Тебе бы стоило принять Ромино предложение.
— Никаких предложений он мне не делал, — тут же ответила я.
— Ромочка очень занят, он работает и зарабатывает. Могла бы догадаться.
— Так, может, наймёт кого-то, чтобы ходил со мной на свидание, цветы дарил, поцелуи там, в кино, — ехидно усмехнулась я. — За деньги.
— Знаешь, Динара, — зло протянула старуха. — Будь ты девочкой приличной, как твоя сестра Марина, а не прожжённой…, кхе-кхе, то, возможно, всё это ты бы получила. Но, думается, тебе уже оскомину набили и не только поцелуи.
— Даже невинная Марина, в свои семнадцать от вашего чёрствого сухаря Ромочки никаких знаков внимания не получала, видать какая-то бездушная…, кхе-кхе, его воспитывала, — съязвила я, и с высока глянула на возмущённую Розу Львовну. Гордо отвернувшись, продолжила уборку территории.
Усиливался ветер. Снега наметало так, что чистить его уже не было смысла. Я отложила этот бестолковый труд до лучших погодных условий. Вернулась к вольеру, а он открыт. И собак, внутри нет. Ахнув от ужаса, я покрутилась на месте, следы уже заносило. Стала метаться и обнаружила убегающую в сторону леса огромную псину, а за ней Анечка.
— Аня!!! — я хотела броситься, догонять, но следов не оставалось, а ребёнок уже достиг тайги.
С обезумевшими от страха глазами, я влетела в общество тупых старух.
— Аня в лес сбежала за собакой!
— Марта! — взревела Роза Львовна.
Несчастная нянечка Марта, открывши рот, слушала россказни хозяйки и, конечно, проворонила ребёнка. У семи нянек дитя без глаза. Пять женщин, задравши подолы своих нереальных шуб, понеслись в сторону леса. Идиотки.
В ангаре, где стояла техника, на моё счастье, остался один снегоход, не все разобрали наши лесорубы, поехавшие за ёлкой. Вскочила на сидение, провернула ключ зажигания и, поддав газу, вылетела во двор. Обогнав старух, я направилась к лесу, продрогнув на ветру почти сразу. Пожалела, что не надела шлем, снег хлестал меня по лицу и колол глаза.
Но возвращаться было нельзя. Пока ребёнок далеко не убежал, надо поймать. Там волки… там зверь.
Глава 7
Надо было взять с собой Настины иероглифы, пагоду сорвать, подковы, статуэтки и ещё веники, что она жгла у входа в дом. Больная. Хотя, станешь тут больной, я зигзагами вдоль и поперёк изъездила лес на три километра вглубь и даже следов не нашла. Чертовщина!
Метель сквозь кроны сосен засыпала землю. Ветер поднялся с бураном, и сильно потемнело, мигал фонарь на моём снегоходе, пока техника не заглохла.