И тут до Москвина дошло: он невидим! Путешествует его душа, а тело… Тело осталось в той комнате, где они находились с Поэтессой? Или эти картины каким-то образом вошли в его мозг?..
Чего гадать! Реальность такова: некто, кто еще недавно являлся Федором Москвиным, теперь скитался в ином времени по совершенно иному пространству. Оставалось лишь вслушиваться в разговор незнакомцев.
Тот, который был ниже ростом и явно более низкого звания с поклоном обратился к первому:
— Правитель Ал Дзе Ци, вы твердо уверены в своем решении?
— У кого-то из моих приближенных есть сомнения? Говори! Не прячь свои мысли перед господином. Я все равно смогу их прочитать.
Невысокий опять склонил голову и сказал:
— Наша империя и так велика. Протяженность ее границ кажется бесконечной. А для дикарей мы просто боги. Боги, которые несут им свою религию, мораль, правила поведения. Но империя не может поглотить все. Стоит ли нам воевать с Севером, с Арктидой?
— Суть империи в ее безграничности, — небрежно бросил Ал Дзе Ци.
— Но все предшественницы Атлантии погибали только лишь потому, что стремились вобрать в себя слишком многое.
— Ничто не вечно, умирает и хорошее и плохое. Гиганты погибают, но еще быстрее погибают карлики.
— Иногда маленькая тварь самая живучая.
— Только до тех пор, пока ей это дозволяют. А если гиганты решают по-иному?.. Что остается от маленькой твари? Воспоминание? Нет и его! Нет даже праха, горстки пепла. А империя?!.. Легенды о ней живут в веках, люди изучают основы ее бытия, положившие начало образованию великого государства… Что до преступлений гигантов, от которых современники содрогаются, то и тут удивительный парадокс: весь ужас забывается, мало того, с течением времени начинает восприниматься как единственное верное, решение, продиктованное необходимостью, и уже не было никаких массовых убийств! А что было? Великое продвижение Атлании, она несла дикарям законы Правильной Жизни! — И он громко рассмеялся.
— А как же империя Севера? — осторожно напомнил невысокий. — Она не стремится к завоеваниям соседних территорий, тяготится даже контакта с ними. Аркты рассматривают себя как некую высшую сущность…
— Это их беда, что они не стремятся к завоеваниям, — горделиво поднял голову Ал Дзе Ци. — Аркты не учитывают главного: если ты не идешь к соседям, они обязательно придут к тебе, и не с лучшими намерениями.
— Но, правитель, боюсь война с Арктидой может дорого нам обойтись. Наши жрецы, которые открыто провоцируют конфликт…
— Жрецы здесь не причем. Мы должны покончить с идеологией Севера, иначе она просочится: сначала в наши колонии к туземцам, потом на территорию самой Атлании. А идеология способная разрушить основы государства.
И довольно сомнений. Я хочу показать тебе, Эл Шви Чу, одну очень любопытную вещь. Она поможет победить нам в войне с Севером. И тогда мы нарушим традицию «приходящих империй», Атлантия станет вечной. Просто не с кем будет сражаться. А нового ничего не возникнет, мы не дадим.
Внезапно правитель насторожился, осмотрелся вокруг себя. Причем с каждой секундой взгляд становился все более подозрительным. Федору показалось, что он перестал быть невидимым.
— Что случилось, правитель? — спросил Эл Шви Чу.
— Странное ощущение… будто за нами наблюдают.
Слуга насторожился, казалось, он слышал хруст каждой ветки в этом огромном саду, видел каждую травинку… По спине Федора побежал холодок, такой же, какой он в свое время чувствовал на подходе к позициям боевиков.
Однако Эл Шви Чу покачал головой:
— Я ничего не замечаю. Да и кто бы смог попасть в вашу резиденцию, окруженную шестью печатями магической защиты? Но, если пожелаете, я проведу здесь полную зачистку ВСЕГО. Любая проникшая чужая мысль будет тут же уничтожена. А насчет физического тела… не при каких обстоятельствах оно не сможет пройти через наши кордоны. Да оно здесь просто и не выживет.
Правитель еще секунду или две помолчал, потом, успокоившись, сказал:
— Пойдем со мной, Эл Шви Чу.
Слуга молча склонил голову, и двинулся за Ал Дзе Ци. Федор решил рискнуть и проследовал за ними. По пути правитель еще несколько раз оглядывался, или по-прежнему в чем-то сомневался, или — так, на всякий случай. И каждый раз на лбу Федора выступали капельки ледяного (несмотря на жару!) пота.
Дорога извивалась, точно змея, ведя сквозь чащу гигантского зеленого сада. Красота была неописуемая, первозданная природа явилась во всем своем величии! Хотя путешествовал не само тело Федора, а только его внутреннее «я», пьянящие запахи сочной зелени ощущались сполна!