У меня загорело в горле.
Автобус остановился передо мной.
Я переводила взгляд с автобуса на девушку, затем обратно.
Мой пустой желудок кричал на меня.
Двери открылись, и на моем лбу выступила легкая испарина.
— Ты едешь или остаешься?
— Ч-через сколько будет следующий? — взвизгнула я, хотя уже запомнила расписание.
— Через четыре часа, милая. Решайся.
Я принюхалась и огляделась. Девушка остановилась возле здания, уже роясь в моих вещах. Похоже, ей это нужно. Может быть, больше, чем мне.
Я уже достаточно хорошо знала себя, чтобы понимать, что еда могла подождать. С другой стороны, мое сердце не выдержало бы больше ни минуты.
Приняв решение, я взяла со скамейки пластиковый пакет из магазина и зашла в автобус. Расплатилась и нашла свободный ряд сзади.
Дрожащими руками я открыла пакет и заглянула внутрь. Боль распространилась от моего пустого желудка к пересохшему горлу. По крайней мере, у меня осталась зубная щетка, жидкость для мытья тела и новая рубашка. Я фыркнула. Правильно, потому что это все, что нужно, чтобы привести в порядок такую девушку, как я. Закатив глаза, я откинулась на спинку сиденья и считала остановки.
Я начеку каждую секунду, на каждом ухабе, на каждом повороте.
В конце концов, я выскочила на Грир и поехала следующим маршрутом, снова считая остановки, пока не прошло двенадцать. И, наконец… Я здесь. Мои ноги подкосились, когда я прошла четыре квартала, прежде чем повернула направо и прокралась за знакомый дом.
У меня защипало глаза, когда первая волна музыки коснулась моих ушей.
Я сделала это.
Я сделала это в другую ночь.
Нежные переливы гитары унесли меня мимо ночных огней у бассейна. Направляясь к сараю, я опустилась на свежую траву. И слушала. Я не хотела плакать. Но с каждым тактом музыки чувствовала себя мамой, и не могла остановить влагу, стекающую по щекам. Я настолько близка к дому, насколько когда-либо смогла бы быть.
Отползая назад, чтобы прислониться к сараю, моя ладонь наткнулась на что-то холодное и гладкое. Я посмотрела вниз. И я не поверила тому, что увидела.
У меня потекли слюнки.
Мой желудок свело от предвкушения.
Сэндвич, пакетик "Доритос" на молнии и маленький стаканчик апельсинового сока.
Не раздумывая, я сделала выпад и набила щеки. Я словила себя на том, что наполовину покончила с PB и J, и сбавила темп. Я усвоила урок о том, как правильно питаться. Только когда я допила апельсиновый сок, мое внимание привлекло движение в окне второго этажа. Музыка смолкла.
Застыв со стаканом у губ, я подняла взгляд.
Лицо, скрытое в тени. Это все, что я увидела перед закрытием занавеса, но этого достаточно.
Он наблюдал за мной.
Мальчик, который играл грустную музыку.
Ева
(Настоящее время)
— Я должен сказать, — пробормотал Элайджа, — я был удивлен, что ты написала мне. Ну, знаешь, когда ты с Картером снова трахаешься и все такое.
Я пристально посмотрела на него.
— Но кто может винить тебя? Я знал, что одного раза со мной будет недостаточно. Я тоже думал о тебе. Очень много.
— Вау, — ответила я монотонно. — Я чувствую себя такой особенной.
Его взгляд жадно скользил вверх и вниз по моему телу. Его глаза слишком яркие, выражение слишком нетерпеливое. Когда он потянулся ко мне, я покачала головой и сняла юбку. Ему потребовалась всего секунда, чтобы понять это.
— Детка, — вздохнул он, — я думал, на этот раз мы сделаем больше.
— Не называй меня ‘детка’. Ты хочешь, чтобы я осталась или нет?
Через несколько секунд он опустился на колени, упираясь руками в мои бедра. Сначала я смотрела на его макушку, на лохматые темные пряди, беспорядочно падающие на лицо. Когда он поднял на меня взгляд, я почти могла представить, что его глаза цвета теплого виски.
Почти.
Закрыв глаза, я сделала то, что делаю всегда. Я пыталась быть нормальной. Я говорила себе, что это приятно. Так же хорошо, как когда я прикасалась к себе. Так же хорошо, как это ощущалось, когда я представляла, что мои пальцы принадлежали Истону.
Но долгое мгновение я ничего не чувствовала.
Ни удовольствия, ни отвращения.
Я капля воды в неподвижном океане. Пойманная в ловушку морем тишины, окутывающей меня. Я слушала звук своего ровного дыхания. Затем громкий стук моего сердца.
Тук, тук, тук.
Скоро это все, что осталось.
Тук, тук, тук.
Стойкий и скрежещущий, царапающий ногтями по стеклу.
Расслабься.