А вон и Аннемари со своим Александром. Другие подпрыгивают и вертятся, эти же двое скользят по полу словно гибкий зверь о двух головах. Красивая пара, что и говорить. Они и с Олуфом смотрелись красиво: он - светлый, она - темная. Бесхитростное сочетание. А теперь у нее менее яркий и более дерзкий любовник, рядом с ним, ради него она преобразилась, приглушила свои краски. Они скользят мне навстречу, сплетясь в объятиях. Поглощенные друг другом, зачарованные...
- Он только с ней и танцует. Другим - воспрещается.
- Что поделать - молодость.
- Это ты намекаешь на мой возраст, Йоханнес?
- Повелительница эльфов вечно молода. Сейчас мы им покажем!
- Отлично, мой друг. Быстрее, быстрее!
Когда танец кончился, Ригмор крикнула:
- Приглашают дамы! - После чего направилась к инженеру и присела перед ним в глубоком реверансе.
Аннемари стала озираться по сторонам. Я покинул залу и перешел в соседнюю комнату. Подсел к столу, где недоставало четвертого игрока. Не успели мы перетасовать карты, как появилась Аннемари:
- Ты занят?
- Да, Аннемари, извини.
- Я хотела поговорить с тобой о Томе. Я же ничего не знала.
Я вынужден был извиниться перед партнерами и выйти вместе с ней. Она сказала, что хочет сходить домой проведать мальчика. Взяла свое пальто, и мы пошли. Я принялся рассказывать ей, как было дело.
Мы было уже углубились в аллею, когда она вдруг предложила:
- Давай прогуляемся до Старого Мыса? Дома я была и Тома видела. Я как услышала, тут же побежала домой. Ну что, пойдем?
Я приостановился:
- Не уверен, стоит ли юной даме предпринимать эту прогулку. По мнению человека устарелого и пропахшего лавандой - не стоит. Между твоим кавалером и мною пробежала черная кошка.
- Это я уже поняла, - сказала она недовольно. - Я хочу знать, что Харри тебе такого сделал.
Мы свернули на узкую тропинку.
- Твой друг оказал мне услугу, за что я ему от души благодарен. Он открыл мне несколько сногсшибательных истин.
- Надеюсь, это и впрямь были истины.
- Девочка моя, они били наповал.
- И ты этого не перенес?
- Да, моя девочка, я был уязвлен.
- Не знаю даже, чему и верить.
Какое-то время мы шли молча.
- Я ее ненавижу, - вырвалось неожиданно у Аннемари. - Ненавижу!
- Если ты о Ригмор, то мне очень жаль, - сказал я, - она мне нравится.
- Она никогда не упустит случая унизить меня. Как вот только что.
Мы приблизились к подножью холма, на котором коротали свой век черные камни.
- Ну так как, Аннемари, может, и в самом деле?
- Что - в самом деле?
- Убежим отсюда вдвоем, ты и я.
- Ты все, все обращаешь в шутку.
- Мне отмстится, это ведь только в сказках шутникам сходит с рук.
Мы начали подниматься по склону. Она взяла меня под руку:
- Тебя, наверное, уже не тянет рассказывать мне сказки, как прежде. Но я бы с удовольствием послушала еще разок. А может, ты наконец расскажешь, что тебя привело на Песчаный остров? Ты обещал мне когда-нибудь рассказать.
- Это довольно скучная сказка, моя девочка. Вы, женщины, думаете, раз человек переехал, за этим непременно кроется любовная история. А причины могут быть самые прозаические. Например, несоответствие занимаемой должности.
- Ну, в это я не верю. Гляди, как они отражаются в воде!
- Да, все еще отражаются.
- Ты обещал, что когда-нибудь расскажешь про Бетти, которая подарила тебе цепочку.
- По правде говоря, ее звали Бирте. Казначеева Бирте. Н-да... Мы учились в одном классе. Из-за этой самой Бирте сердце мое постигла та же участь, что и треску, пойманную на Лофотенах, его словно бы вынули и оставили сохнуть на скале - на посмешище всему свету. Мы были совсем детьми. Впоследствии та же участь постигла многих и многих, потому что Бирте стала красавицей. Но одно время - целый год! - я чувствовал себя на седьмом небе: мы с Бирте были неразлучны, к тому же я изучал еще и литературу. В один прекрасный день она посылает мне милое письмецо, какие умеют писать женщины. У нее - другой. Кто? Наш общий друг, старше меня и куда блистательнее. В опереньи богатом, крылами шумит...* Да, Бирте меня бросила, а я бросил науку и пошел по учительской стезе. Лет через десять мужа Бирте назначили помощником судьи в город, где я учительствовал. Я, можно сказать, почти что забыл ее. А тут мы стали часто видеться. Похоже, замужество несколько утратило свою привлекательность. Да и сама Бирте тоже. Однажды я сказал ей: "Бирте, у тебя возле глаз морщинки". Она посмотрела на меня так, словно готова была утопиться. "Бирте, - сказал я, - а ты становишься красивой". После этого мне нужно было глядеть в оба. И вскоре я уехал.
* Из поэмы А. Г. Эленшлегера "Ворон-оборотень".
- Почему надо было глядеть в оба?
- И ты еще спрашиваешь, моя девочка? Муж, дети и так далее.
- До чего благородно! До чего возвышенно! Ты должен был бороться!
- Бороться? Это каким же образом? Я смотрю, вы, молодежь, понахватались громких абстрактных слов. Громоподобных слов. О Господи!
- Йоханнес, ты совершил ошибку.
- Напротив. Все сложилось как нельзя лучше. Судя по последним сведениям. У мужа все замечательно, у детей - замечательно, у Бирте замечательно, и у меня замечательно. Естественно, муж был слегка напуган, а Бирте, естественно, помолодела. Вероятно, я кажусь ей чем-то вроде ангела, почти бесплотного, вкушающего вегетарианскую пищу, как оно и подобает ангелам. А на земле у нее есть муж.
- Холодно, - обронила Аннемари. Мы повернули назад.
- Йоханнес, о чем ты думаешь, когда остаешься один?
- Прежде всего о том, как мало платят учителям, - сказал я. - У меня ведь тоже свои заботы. С мая я нанял экономку, Эльну из трактира. Да-да, у меня хватает мелких забот. Но нередко я сижу и думаю, как хорошо вы смотрелись вместе, ты и Олуф, когда приходили в сумерках ко мне в школу.
Она остановилась.
- Ну сколько можно! - Она едва не кричала. - Ты же знаешь, как мучаешь меня этими разговорами. Ну что бы тебе потерять голову и сказать что-то другое!
- Дорогая, я только что ее потерял.
Я проводил Аннемари до самых дверей флигеля, где продолжалось веселье. И зашагал домой.
10
Настал понедельник.
Пришел паром. И вернулся Олуф.
Поутру я так и не выбрался в Палочник, чтобы вместе с Пигро обойти места, где могут сидеть вальдшнепы. Обычно с середины марта и пока длится тяга мы каждый день ходим на рассвете в лес. Как правило, впустую - это непредсказуемая птица. И все равно ранние прогулки не бывают напрасными.