— Роуз, — из грез меня вырвал нежный голос, произносящий мое имя. В ответ я промолчала, просто была не способна связно мыслить. — Я не спал с ней.
Я резко подняла голову и посмотрела на него. Неожиданное заявление. Я уставилась на него в непонимании. Понимала, о ком конкретно он говорит, но не понимала, зачем он это делает.
— Я с ней не спал, слышишь? — мягко произнес он, глядя мне в глаза.
— Да, я поняла, — пробормотала я в ответ, опуская голову.
— Роуз, она просто кукла, которая сопровождала меня на бал.
Я снова посмотрела на него, теперь уже запутавшись. О ком он говорил? Об Ане? Причем тут тогда бал?
— Я говорю о той блондинке, с которой был на балу. Белла, — пояснил он.
— Ах, Белла? А знаешь что, Мун, катись к черту! — мой голос был словно скрежет, как будто ножом царапали металл, даже меня в тот момент этот звук раздражал. — Мне так надоели твои поклонницы, твои недо-взгляды, недо-поцелуи и недо-отношения. Меня тошнит уже от этого. Я нихрена тебя не понимаю. Перестань заигрывать со мной и просто сделай свое дело! Ты же гребаный профессионал, так докажи это! — почти кричала я ему, когда лифт прибыл на нужный этаж.
Двери лифта открылись, и я пулей вылетела из него в направлении своего номера. За спиной я услышала только одно слово:
— Горячая.
Я забежала в свой номер, закрыла дверь и прижалась спиной к ней. Затем я почувствовала дрожь и медленно сползла на пол. Присев, позволила себе расслабиться, и по щекам побежали слезы. Я сидела в своем прекрасном номере с видом на озеро и рыдала. Мне было жаль себя. Я не могла, просто не могла впустить в свое сердце мужчину. Я не могла назвать его по имени вслух, не могла позволить себе снова влюбиться. Мое сердце рассыпалось. Снова. Я была готова ползать по номеру на коленях и собирать его мельчайшие частички, чтобы снова склеить. Затем я бы отнесла его в свою мастерскую и наглухо заварила металлом, чтобы никто не мог до него добраться. Оно болело, ныло и разбивалось сотни раз за последний месяц. Я влюблялась. В мужчину, с которым у меня ничего не было, который меня жутко раздражал, но я не могла надышаться воздухом рядом с ним. Это чувство убивало и доставало на поверхность все мои самые сокровенные тайны, все мои самые жуткие страхи. Мун сводил с ума… нет, с ума сводил Джордж. Джоррррдж…
Я вздрогнула от стука в дверь и последовавшего за ним:
— Мисс? Ваш багаж.
Я подскочила на ноги, утерла слезы и распахнула дверь. Парень, стоящий за дверью, посмотрел на меня с опаской.
— Мисс Стар, вы в порядке?
— Да, спасибо. Просто… аллергия.
— А, да, я понял, — медленно произнес он.
Я отошла в сторону, чтобы парень мог закатить мой чемодан в номер, затем достала купюру из сумочки, которую сжимала в руках, и отдала ему.
— Спасибо, мисс Стар. Я Райан. Если что-то понадобится, обращайтесь, я с радостью помогу. Что угодно.
— Да, спасибо, Райан.
Парень повернулся и вышел за дверь. Я заперла ее, и первой моей мыслью было: «Ну почему Райана я могу назвать по имени, а Джорджа… Джоррррджа…нет?».
ГЛАВА 11
Утро встретило меня солнцем, светящим сквозь окно, незанавешенное мной накануне вечером. Я потянулась в постели и лежала еще минут тридцать, наблюдая за тихой рябью на воде. Сегодня я планировала начать все с чистого листа. Нет, я еще не готова была начинать называть Муна по имени и признаться ему, а главное себе, в своей привязанности, но я была готова сотрудничать с ним, работать плечом-к-плечу. А еще я была готова и полна желания насладиться этим рабочим отпуском и вкусить все прелести пребывания в Ирландии.
Приведя себя в порядок и надев новое платье — белое в тонкую синюю полоску, выгодно подчеркивающее грудь с талией и расширяющееся книзу, длиной до колена, — обув удобные балетки и прихватив сумочку, я спустилась в ресторан. Он был шикарен: большие панорамные окна с видом на озеро, белоснежные скатерти и приятная музыка. Я присела за столик и заказала завтрак подошедшему официанту. Только после этого я позволила своему взгляду пройтись по посетителям ресторана.
Пожилая пара, одетая для игры в гольф; молодая семья с ребенком, хохочущим над тем, как папа пытается накормить малыша брокколи, а он кривляется; несколько пар, похожих на молодоженов, воркующих друг с другом; пара небольших компаний мужчин, судя по внешнему виду, готовящихся идти на поле для гольфа, и… серые глаза. Пронизывающий взгляд стальных глаз. Когда я опустила взгляд ниже, увидела, что челюсть моего компаньона на эти дни была крепко сжата, а губы превратились в тонкую линию. Взглядом он метал молнии. Он был зол на меня? Странный человек, умеющий накрутить себя за секунды. Мы еще не виделись утром, но он уже, похоже, придумал себе причину раздражаться при виде меня.
Я едва успела подумать о том, что парню не мешало бы подлечить нервы, а потом еще немного построила предположения о возможных причинах его ярости, как он взял свой кофе и присел за мой столик.
— Доброе утро, мистер Мун, — с опаской произнесла я, стараясь смягчить ситуацию в попытке выглядеть профессионально.
В ответ он ничего не произнес, просто смотрел на меня долгим прожигающим взглядом.
— Мистер Мун, вы разучились говорить за ночь? — во мне начал просыпаться задор, мне так хотелось подразнить его.
Нет, ну правда: зачем было присаживаться за мой столик, если не собираешься говорить со мной? А еще мне хотелось посмотреть, что он сделает дальше. Возможно, где-то на уровне подсознания я жаждала, чтобы он превратился в неконтролируемое животное, схватил меня, отнес в свой номер и отшлепал за плохое поведение. Я порывисто вздохнула от этой мысли.
Помолчав еще минуту, он произнес:
— Ты собираешься идти в этом играть в гольф?
— Что? — спросила я нервно, потому что вопрос слишком резко вырвал меня из фантазии. К тому же, прозвучал слишком неожиданно. Он выразительно посмотрел на мое платье, и я поняла, что он сказал. — Ах, это? Ну да.
— Нет, Роуз. Ты пойдешь и переоденешься во что-то более удобное и менее… откровенное.
— Слушай, да это же обычное платье. Что в нем такого? Кроме того, оно весьма удобное.
— Роуз, ты наденешь штаны, черт тебя дери. Никто не ходит играть в гольф в платье, — гневно произнес он.
— Я хожу. — В моем голосе сквозило наигранное безразличие.
Он прочистил горло и наклонился сбоку от стола, заглядывая под него, затем выпрямился и произнес стальным голосом:
— Туфли тоже нужно сменить. Обуй ботинки.
— Что ты раскомандовался? — снова подстегнула я Муна. — Как хочу, так и одеваюсь. Тебе-то что?
— Мне-то что? — с раздражением произнес он, наклоняясь над столом. — А мне то, что сегодня на поле мы встречаемся с представителями компании, которую хочет поглотить твой отец. Ты должна выглядеть профессионально и презентабельно. И уместно. Конечно, если ты хочешь подписать этот контракт, — добавил он, откидываясь на спинку стула и поднося чашку с кофе к своим мягким и таким манящим губам.
Я сглотнула. Но, как только собралась открыть рот для язвительного ответа, официант принес мой завтрак, а Мун встал. Он подошел к моей стороне столика и, наклонившись низко, почти касаясь губами моего уха, произнес:
— Буду ждать тебя через тридцать минут в лобби. Будь добра, Розали, приведи себя в нормальный вид. Надень штаны и обуй сапоги или ботинки. Ночью шел дождь, и поле будет мокрое, ты можешь намочить ноги и… — он сделал короткую паузу, прочистил горло и добавил: — в общем, погугли, если не знаешь, как одеться на поле для игры в гольф. Полчаса и ни минутой позже, Роуз.
Он выпрямился, растянув шлейф искрящегося от моего уха к его губам напряжения еще на метр. Краем глаза я заметила, как он застегнул пуговицу своего кардигана и пошел прочь. Я опустила глаза на свои блинчики и бекон. Они выглядели аппетитно, пахнули так же, но аппетита что-то совсем не было. Я вздохнула и решила выпить кофе и только потом съесть все это.
***
Быстро расправившись с завтраком, который просто заставила себя съесть, я забежала в номер и начала лихорадочно искать одежду и обувь. Снова мысленно поблагодарила Монику за то, что заставила меня купить сапоги и новые штаны. Только она из нас двоих подумала о том, что мне придется играть в гольф, и не всегда в хорошую погоду.
Я достала три пары брюк и подумала, какие из них надеть. Что-то менее откровенное, да, мистер Мун? Хорошо. Улыбаясь, я достала бежевые брюки из шкафа, в который горничной любезно были разложены мои вещи. Надела их, и улыбка стала шире. Они так подчеркивали мою попку, что мне самой с трудом удалось отвести от нее взгляд. Что там еще? Ага, точно, футболка. Несомненно, белая. Вот эта, с V-образным вырезом на груди, подчеркивающая одно из моих самых больших достоинств. Я надела ее поверх кружевного лифчика, в вырезе футболки была видна ложбинка между грудей. Я решила подчеркнуть ее еще больше и надела тонюсенькую серебряную цепочку, «хвостик» которой утопал в этой самой ложбинке, и из нее показывался крохотный бриллиантовый камешек, который, сверкая, привлекал к этому месту еще больше внимания. Остались кофта и сапоги. Ну, тут выбор был невелик. Белый свитер, который я пока просто взяла в руки, и коричневые сапоги высотой до колена. Волосы я собрала в аккуратный хвостик на затылке. К чему сильно стараться, если на поле ветер все равно растреплет его, и свободные пряди будут закрывать обзор? Ровно через тридцать пять минут я спускалась в лобби отеля. Я могла бы прийти через тридцать, но позлить Муна — мой новый вид развлечения.
Он, конечно, уже был там. В синих джинсах, белой рубашке поло и том самом оливковом кардигане, в котором был утром в ресторане. Неотразим, как всегда. Галантен, как всегда. Сексуален и умопомрачительно красив. Как всегда. И зол. Как всегда. Как только он заметил меня, его брови сошлись на переносице, и он сжал челюсти так, что, наверное, рядом стоящие люди могли услышать хруст его зубов. Я лучезарно улыбнулась, подходя к нему. Он же схватил меня чуть повыше локтя и отвел в угол, противоположный от стойки ресепшен.