Все подняли свои бокалы, отсалютовали и сделали по глотку. Мы смаковали превосходные стейки с маминым фирменным салатом. Беседа крутилась вокруг двух предметов: заключенной нами сделки (хотя я никак не могла взять в толк, как Джорджу удалось добиться ее подписания) и свадьбы Элли с Робом.
Мы уже сидели и пили кофе, когда папа спросил Муна:
— Джордж, какой твой следующий проект?
Джордж на минуту нахмурился, и в его взгляде проскочило что-то, от чего мне стало немного не по себе. Затем он улыбнулся и ответил:
— Просто буду искать следующего клиента с такими же грандиозными планами, как у вас.
— Насколько я знаю, ты сам владеешь контрольным пакетом акций в финансовой фирме? — снова спросил отец.
— Да, — задумчиво произнес Джордж в ответ. — Но это так, побочный бизнес, я больше сосредоточен на аналитике, — закончил он, задумчиво глядя на меня.
Меня слегка передернуло от интенсивности взгляда, особенно учитывая то, что я не понимала его значения. Финансовый бизнес? Побочный? Мун открывался для меня с новой стороны. С его талантами переговорщика он мог бы купить или поглотить любую крупную компанию, но почему-то делал это для других. Альтруизмом здесь точно не пахло, потому что за свои старания он получал кругленькие суммы. Теперь мне была очень интересна причина того, что такой блестящий финансист не занимается расширением только своей фирмы, но создает себе конкурентов и помогает им обогащаться.
Папа поставил чашку и обратил свое внимание ко мне.
— Дорогая, что будешь делать с землей, и какие вообще планы?
Вопрос выдернул меня из размышлений, хотя в ходе дальнейшей беседы мозг усиленно складывал схемы, по которым работал Мун, в поисках мотивации такого нелогичного поведения.
— М-м-м, — я тянула время, пока собиралась с мыслями. — Ну, у меня теперь сократятся расходы в связи с тем, что я не буду должна платить аренду за землю, а, значит, с этих денег смогу быстрее погасить кредит за ангары и начать обновлять оборудование.
— Собираешься вернуться к ремонтам? Или будешь просто управлять всем этим, позволив мужчинам делать грязную работу? — с надеждой в голосе спросил отец.
— Папа, — протянула я.
— Грег, — одновременно со мной сказала мама.
— Что? Я всего лишь интересуюсь планами дочки.
— Ты давишь, Грег, — мягко сказала мама, сжав его ладонь.
— Все нормально, — улыбнулась я, хотя эта улыбка стоила некоторых усилий. — Пап, меня в мастерской не было всего пару дней. Свое мнение насчет работы я не поменяла, так что да, я вернусь в ангар к машинам.
— Но тебе тяжело совмещать административную работу с пачканием в мазуте, — снова начал напирать папа.
— Грег, давай закроем эту тему, прошу тебя, — снова мягко вмешалась мама.
— Мама, все хорошо, — ответила я ей и продолжила уже для папы: — Я управляюсь с любой работой, папа. У меня все в порядке. Когда я наиграюсь, — я показала пальцами кавычки, — тогда и переключусь на управление.
— Умное решение, дочка. Ну что, — спросил он, обводя нас всех взглядом, — вернемся в дом?
— Я, пожалуй, поеду, мистер Стар, — сказал Мун ровным голосом, протягивая папе руку. — Спасибо за приятно проведенное время, но мне пора.
— Ох, как жаль, Джордж, — разочарованно сказала мама. — Но знайте, что вы желанный гость в нашем доме, и мы всегда вам рады.
— Спасибо, миссис Стар. Буду иметь в виду, — спокойно с улыбкой ответил Джордж.
— Я тоже поеду, — выпалила я.
— Что? — хором спросили члены моей семьи.
— Ну, нет, Роуз, — простонала Элли, — я надеялась обсудить с тобой еще кое-какие детали свадьбы. Мне нужна твоя помощь.
— Элли, я хочу еще заскочить в мастерскую, я обещала Майку. — Она скривилась. Мун, кажется, разозлился еще сильнее. С чего бы, интересно? — Джордж, не подвезешь меня? А то я немного увлеклась вином, — невинно захлопав ресницами, спросила я.
— Да, конечно, без проблем, — он сверкнул улыбкой, в которой я прочитала много чувственных обещаний. Но было в ней что-то темное, что-то, обещающее мне не только секс, но еще и то, что я запомню надолго. А мне было нужно выудить из него тайну о «побочном финансовом бизнесе».
Мы попрощались с моей семьей и сели в его темно-серую «Ауди». Цвет машины сейчас точно отображал цвет его глаз. Такими они были, когда он злился: темными, со стальным блеском, как будто в них плещется шторм, и того гляди разразится гроза. Именно такие они были, когда Джордж повернул ключ в зажигании.
Мун завел двигатель и тронулся с подъездной дорожки в сторону ворот.
— Джордж… — начала я, но была прервана.
— Не сейчас, Роуз.
— Но…
— Молчи, — сквозь зубы процедил он, не глядя на меня, — сначала я оттрахаю тебя как следует, а потом мы поговорим.
У меня сжались все внутренности. Я сжала бедра, словно боясь, что сарафан промокнет насквозь и выдаст мое чрезмерное возбуждение от этого чувственного обещания, произнесенного сильным, низким голосом с хрипотцой.
— Тебе обязательно заезжать сейчас в мастерскую? — таким же напряженным тоном спросил он.
— Нет, это легенда для Элли, — ответила я, глядя на него с надеждой на продолжение разговора.
— Тогда едем ко мне, — произнес Джордж и сжал челюсти, всем своим видом показывая, что на этом разговор окончен.
Он взял меня за руку, поцеловал ее, не глядя, и положил на коробку переключения передач, накрыв своей ладонью.
Я вздохнула и отвернулась к окну с плохо скрываемой улыбкой. На что бы ни злился и как бы Джордж ни притворялся грозным, он питал ко мне нежные чувства. Это было все, что нужно в тот момент.
ГЛАВА 17
В машине стояла гнетущая тишина. Не только я чувствовала это, Джордж каждой клеточкой источал напряжение. Когда я переводила взгляд на него, то видела, как сжимаются его челюсти, а взгляд впивается в лобовое стекло. Я аккуратно вытянула руку из-под его, но он молча потянулся за ней, положил ее на рычаг и снова накрыл своей. Я вздохнула.
— Джордж…
— Нет, Роуз, не сейчас, — перебил он. — Сначала я должен оказаться внутри тебя и не один раз. Только потом мы поговорим.
Я снова вздохнула, глядя на него.
— Хорошо, — ответила шепотом.
Я очень хотела обсудить ситуацию и прояснить все вопросы, но спорить не стала, потому что больше, чем выяснять отношения, я хотела секса с ним. Хотела почувствовать умиротворение и безопасность в его объятиях.
Весь оставшийся путь я гадала о том, в какой из моментов Джордж Мун перестал быть говнюком, будоражащим мое спокойное болото, и стал человеком, в руках которого я обретала чувство безопасности?
Мы заехали на подземную парковку. Задумавшись, я даже не посмотрела на его дом, мой взгляд воспринял его как просто часть мчащегося мимо нас пейзажа.
Джордж припарковался, вышел из машины и, открыв мою дверь, протянул руку. С его помощью я вышла, и он потянул меня к лифтам. Я ковыляла, спотыкаясь на своей больной ноге. Он замешкался, почувствовав сопротивление, обернулся и вспомнил о причине задержки. Мун нахмурился, слегка наклонился и, подхватив меня, словно пушинку, на руки, понёс к лифту.
В лифте тоже стояла тишина, прерываемая лишь нашим учащенным дыханием. Грудь Джорджа тяжело вздымалась под рубашкой, и я предположила, что ему тяжело держать меня на руках. Я попыталась легонько оттолкнуться, чтобы Мун выпустил меня, но он ещё крепче прижал меня к своей груди.
— Джордж, нет нужды нести меня… — начала я, но он снова перебил:
— Роуз, пожалуйста, не брыкайся.
— Но тебе тяжело.
— Роуз, я сказал, что мне тяжело? — он хмуро посмотрел на меня.
— Ты тяжело дышишь, — вкрадчиво пояснила я.
— Это не из-за тяжести.
В этот момент его взгляд как в замедленной съёмке заволокло туманом. Я поняла причину его тяжелого дыхания: она была зеркальным отображением моего — и крепче сжала бёдра. Возбуждение — то, что держало нас в напряжении всю дорогу до его квартиры. Я прикусила губу, сдерживая вырывающийся всхлип. Он тихо гортанно рыкнул в ответ, наблюдая за моим ртом.
Двери лифта открылись, отчего сердце забилось ещё быстрее, это была весть о приближающемся удовольствии. Джордж в четыре огромных шага преодолел короткое расстояние до своей квартиры и, не выпуская меня из рук, достал из кармана ключ и открыл дверь.
Зайдя в квартиру, мы уже могли одним взглядом разжигать костры и питать города своей энергией. На моем теле все волоски стояли дыбом, меня потряхивало, акожа покрылась потом от предвкушения.
Мун поставил меня на ноги сразу за дверью, медленно закрыл ее и повернулся ко мне. Боже, такой напряженной прелюдии у меня не было ещё никогда. Ни с одним из мужчин я не испытывала такого желания, когда, кажется, от одного взгляда способна взорваться. Ну, или, как минимум, кончить. Он сделал шаг ко мне и, поднеся руку к моему лицу, легонько провёл пальцами по скуле и подбородку. Я снова вздрогнула.
— Роуз, — прошептал он, наклонившись к моему лицу, — ты мокрая?
Я не смогла ответить, только сглотнула и внимательно смотрела на него. Он спускался рукой ниже между грудей, по животу. Затем, достигнув края сарафана, немного приподнял его и заскользил по ноге вверх, к краю моих трусиков. Как только он добрался до них, начал легонько отодвигать кружево в сторону, а я замерла и задержала дыхание, потому что забыла, как дышать. Я забыла своё имя и где нахожусь. Я помнила и понимала только одно: я так сильно нуждаюсь в нем, что все остальное не важно.
Он проскользнул в мои трусики и довольно простонал.
— Да, детка, ты готова, — он улыбнулся и добавил: — прости.
— За что? — хриплым шепотом спросила я, стоя на подгибающихся ногах, пока он кружил пальцами по моей киске.
— За то, что произойдёт дальше.
Это было последнее предупреждение, обработать которое мой мозг не успел. Мун резко развернул меня и прижал лицом к стене. Сам он прижался сзади и хрипло спросил: