Сейчас даже этого нет и не предвидится.
«Какая стала эмоциональная и неустойчивая, — подумала я, вытирая салфеткой остатки крема с лица. — Настроение так и скачет — от безудержного веселья до глубочайшей депрессии. Того и гляди разревёшься, Крис тогда точно решит, что ты и в самом деле тронулась умом. И сбежит…»
Ха! Как смешно. Куда ему бежать-то? Да и вообще, плевать я хотела на то, что он подумает.
Стала серьёзной, застегнула халат на все пуговицы и вышла из ванной комнаты.
Вот так номер! Крис сидит за моим ноутбуком и напряжённо вглядывается в экран. Вот даёт! Каков фрукт!
— И что это такое?! — рявкнула я.
Вздрогнул, испуганно обернулся — видимо, голос у меня в самом деле грозный.
— Когда вы уходили в ванную, не выключили компьютер, — оправдывался Крис. — Я и решил, что могу воспользоваться. Не думал, что нужно спрашивать разрешения.
— Напрасно не подумал. Что вы там делаете? — Медленно приблизилась к нему и заглянула в ноутбук.
— Искал в Сети кое-какую информацию. — Крис убрал плечо, предоставляя возможность получше разглядеть экран.
Ничего особенного — новостная заметка о каком-то научном центре: конференция… визит делегации… господин Исимотсу… поздравительная речь… конструктивное сотрудничество…
Господин Исимотсу?.. Что-то знакомое. Где же я слышала?
Алекс! От Алекса слышала это имя. Кажется, его дальний родственник. Да, он что-то говорил о каком-то японце со смешной фамилией… Да, пожалуй, Исимотсу.
Стоп! Как такое может быть? Как вообще Алекса угораздило иметь родственные связи с человеком по фамилии Исимотсу? Алекс — ирландец, у него на лице это написано. При чём тут Япония?
А при чём тут Крис? Тётя Алекса запросто могла выйти замуж за японца и уехать с ним в Азию — вполне логично и правдоподобно, Алекс сам мне об этом говорил. Или не говорил? Точно не помню — попробуй упомни всё, о чём треплешься во время ночных дежурств.
Но Крис-то как с этим связан? Или это — совпадение? И вообще — имеет ли это какое-либо значение?
— Хм, интересуетесь японской наукой? — осторожно спросила я.
— Да, — кивнул Крис, на лице растерянная улыбка, — немного…
— Вы знакомы с Исимотсу?
— С кем?.. — удивился Крис. Мне показалось, что искренне. Недоумевает, в глазах замешательство, лихорадочно соображает, ищет, в чём подвох.
Напугала я его, до смерти напугала своим вопросом.
— Исимотсу, — спокойным тоном пояснила я и ткнула пальцем в монитор. — Эта фамилия упоминается в статье.
— А что? Я должен быть с ним знаком? — Крис до сих пор не мог взять в толк, что от него хочу, почему докопалась именно до злосчастного японца. Наверное, сейчас думает, что Исимотсу — известный на весь мир преступник и проявлять интерес к его персоне предосудительно. Словно чтение статей об этом учёном вас самих автоматически превращает в преступника.
— Да нет же! — Я начинала выходить из себя. — Чего вы на меня так таращитесь? Просто увидела имя в тексте, вот и спросила.
— Ах, вот оно что! — Крис выдохнул. Стал похож на человека, которого зло разыграли, застращали жестокой шуткой, а потом всё рассказали — с таким же облегчением он взглянул снизу вверх и лучезарно заулыбался. — А я-то думал… Нет, не знаю я такого человека. Случайно нарвался на статью, совсем другое искал.
Я молчала и выжидающе смотрела на Криса. Не отвертеться тебе, хитрая лиса: сказал «А» — говори «Б». Крис это, кажется, понял и принялся оправдываться:
— Случилась там, знаете ли, запутанная история… Был у нас один парень, делал кое-какую работу. Да вот ведь незадача — как только приехал туда, в научный центр, — Крис кивнул в сторону ноутбука, имея в виду центр, которому посвящена заметка, — то сразу пропал. Должен был позвонить, но так и не позвонил… — Крис спохватился и торопливо закончил: — Неважно это всё, не забивайте себе голову, — махнул рукой.
«И всего-то!» — хотелось воскликнуть, но сдержалась. Бредятина.
В самом деле — чего это я? Не в служебную же документацию он залез, не к рабочим файлам пытался получить доступ. Подумаешь — посмотрел новости в Сети, что тут такого?
При всём желании не сможет Крис пробиться в нашу локальную сетку. Как связист, занимающийся коммуникациями «Ксении», могу утверждать: система на замке! Пароли и дополнительные схемы безопасности не пустят чужака, ни в коем случае.
«К тому же, наша сетка — это нечто, — усмехнулась про себя. — Такой бардак, что чёрт ногу сломит». Часто сама не могу найти то, что нужно.
Успокоилась, отошла от Криса и присела на стул возле стены. Пристально вгляделась в его глаза, только сейчас заметила, что они — зелёные. До этого казалось, что глаза у него серого цвета: неудивительно, ведь мы виделись либо второпях, либо в полутьме. Наконец появилась возможность рассмотреть Криса получше. Даже не зелёные, а изумрудные, ослепительно яркие глаза.
Красив, подлец. Очень красивый. Целеустремлённый — об этом свидетельствует острый изящный нос. Высокий лоб — значит, умён. Впрочем, это мне и раньше было известно — не смог бы глупый человек провернуть столь сложную махинацию: втереться в доверие, в кратчайшие сроки продумать план спасения, запудрить мозги. Проницательный взгляд, волевой подбородок. Артистическая натура, хитрый тип, изворотливый. Но умный — это бесспорно.
Кто он по знаку зодиака? Эх, узнать бы…
Странное ощущение. Отдаю себе отчёт в том, что врёт, вешает лапшу на уши, но не возмущаюсь по этому поводу, не пытаюсь вывести Криса на чистую воду. Сижу вот так, спокойно разглядываю, и нет желания учинить допрос, сорвать с него маску, щёлкнуть по острому плутовскому носу.
Неужели нравится, что Крис меня обманывает? Лукавый красавчик, восхитительный лгун — ни это ли самое лучшее утешение для несчастной брошенной девушки? Он же явно из той породы — дрянной врунишка, что подбирает разных неудачниц вроде меня.
Давно забытое чувство — я могу кому-то нравиться. Хочу кому-то нравиться. Должна кому-то нравиться? Не своему, не тому, к которому привыкла, перед которым незачем красоваться. Которого, к тому же, и нет у меня теперь. А другому, чужому, приятному незнакомцу.
Нет, нет, это определённо не кокетство. Не вешаюсь я на шею, не лезу в объятия первого встречного, лишь бы пожалели.
Просто должна нравиться, и всё тут.
Может быть, это уже нечто большее, неужели увлечение? Не начинаю ли я влюбляться?
Стоять, ненормальная, назад! Этот парень — прохожий, через пару дней выкинуть его к чёртовой матери! Никаких охов, ахов, вздохов, восторженных взглядов и прочей чепухи. Едва дашь ему намёк, вцепится, как пить дать, не упустит такого подарка. Будет шептать нежности на ушко, а на меня это сейчас очень сильно повлияет — бальзам на душу, чую, не смогу устоять.
Только Крису-то нужно совсем другое. Уверена, подчинит себе, заставит плясать под его дудку, ходить на поводке как собачонке, и не отпустит до тех, пока не добьётся своего. А что у него на уме — остаётся лишь догадываться. Вон как смотрит, изучающе, ищет зацепку, рычажок, на который можно надавить, слабость, на которой можно сыграть.
Отвела взгляд в сторону. Не испытывай судьбу! Не дёргай тигра за усы! Кухонный стол в качестве объекта исследований куда как безопаснее.
Несмотря на меры предосторожности, Крис, похоже, уловил суть моих сомнений.
— Вы обещали уточнить, когда будет следующий транспортный корабль, — сказал он. — Корабль, на котором я смогу улететь.
Забыла. Забегалась и не удосужилась узнать о самом главном. А ведь стоило! Нужно срочно найти график и прикинуть.
Рисуется, мерзавец. Точно — рисуется, изображает обеспокоенность, мол, ему страсть как хочется побыстрее покинуть «Ксению», чтобы не подвергать меня угрозе, не стеснять своим присутствием. Этакий благородный рыцарь, всеми силами старается избавить даму от неприятностей. Вот только не верю я тебе, лживая ты морда.
— Не успела, — ответила я. — Завтра займусь этим вопросом.
В голосе мелькнула нотка сожаления. И непонятно почему. То ли от того, что не успела уточнить насчёт корабля, то ли потому, что выяснять придётся. Этого ещё не хватало — подумает, что не хочу, чтобы он уходил, стараюсь затянуть с отлётом.