– Откуда ты его знаешь? Почему думаешь, что не забоится он гнева Борискина?
– Я же дружна с Катериной, его женой. Она сказывала, что муж и товарищ его царевича жалуют, говорят, не зря Годунов прислал сюда дьяка с людьми. Задумал он какую-то подлость.
– Что, открыто об этом говорят?
– Ну не на людях, меж собой, конечно. Вот к Табанову тебе и надо обратиться.
– Почему не к товарищу его?
– Можешь и к товарищу, но лучше к Табанову. Он вроде как старший в их деле и характером сильнее.
– Это ты тоже от женки его слыхала?
– Это я из разговора ее поняла.
Михаил Федорович задумался, прошелся по покоям, повернулся к Тучковой.
– Ладно. Но как мне встретиться с Табановым, чтобы людишки дьяка не заприметили? Тебе же хорошо известно, что за нами всеми надзор установлен.
– Это за вами, боярин, за царицей, царевичем. А чтобы смотреть еще и за прислугой, так у дьяка людей не хватит. Я могу спокойно переговорить с Катериной. Она завтра должна зайти, просто так, поболтать.
– Поговори. Но смотри, ты за Катерину и муженька ее поручилась. Если что, спрос будет с тебя.
– Знаю. К купцу сам пойдешь? Или ему сюда прийти?
– Сам пойду. Сюда его не проведешь мимо стражи, а она под дьяком. Я же знаю, как незамеченным уйти из дворца и из Кремля. Пусть только этот купец встретит меня на подворье да работников своих, коли такие есть, уберет. Лишних людей в доме быть не должно. А как лучше по городу к его подворью пройти?
– Это и я скажу.
– Может, еще и проводишь?
– Скажешь, провожу!
– Ответ когда дашь?
– Так завтра и дам.
– Все, поговорили, ступай. Завтра жду ответа. Когда к тебе Катерина должна зайти?
– До полудня.
– Добро, буду ждать. Если мужик ее согласится на тайную встречу, то пусть с ней не затягивает. И язык за зубами держите, чтобы Битяговский ни о чем не прознал. Это уже не мой, а царицы Марии Федоровны строгий наказ.
– Ой, что-то вы опасное задумали, боярин.
– Тебя это не касается. Твое дело маленькое. Поможешь, наградим. Подведешь – накажем. О том крепко помни.
– Если бы не Дмитрий, меня бы тут не было. Все, боярин, пошла я. Завтра будешь знать все.
– Ты сюда не приходи, как встретишься с купчихой, на дворе будь. Увижу, выйду.
– О нашем разговоре даже Мария Федоровна не должна знать?
– А то ты что-то сделаешь без ее ведома? Ступай уж.
Михаил Федорович спустился в гостевую залу.
Мария Федоровна задумчиво сидела в кресле.
– Тебя тоже гложут мысли, сестра?
Царица вздрогнула.
– Ты?
– Тоже испугалась, что ли?
– Кто еще?
– Арина Тучкова.
Мария посмотрела на брата.
– Что у тебя с ней?
– И ты туда же, – присев на скамью, проговорил Михаил. – Ничего.
– Так как тогда испугал?
– За тем и зашел, чтобы поведать о нашем с ней разговоре. Утром она сама все тебе расскажет, но лучше будет, если ты сейчас узнаешь.
– Не говори загадками, давай по делу.
Михаил Федорович поведал сестре о разговоре с Тучковой, не упустив ни малейшей подробности.
Вдовствующая царица внимательно выслушала его и сказала:
– Это что же получается, Михаил, наша прислуга свободно заводит знакомства среди горожан?
– Так бабы, Мария, что с них взять? Они без того, чтобы почесать языками, не могут. Но я кормилицу царевича строго предупредил, чтобы о нашем разговоре молчала.
– Ты понимаешь, что наделал?
Тот шумно выдохнул.
– Ну вот и так плохо. А как мне, по-твоему, нанять судно да подобрать на него людей, сиднем сидя во дворце? Как найти верного человека, когда повсюду людишки Битяговского?
Мария Федоровна успокоилась и неожиданно улыбнулась.
– Ты прости меня, брат, я была неправа. Ты все сделал верно, сказал Арине, что ладья нужна для летних прогулок царевича по реке. Узнает об этом дьяк и что? Запретит прогулки? Может. Скажет купцам, чтобы не давали нам судно? Тоже может. Но главного не прознает – для чего на самом деле мы хотели нанять это судно. Не получится здесь, обращусь к князю Губанову. Тот что-нибудь придумает. У него и люди есть, и суда. Вот только как быть теперь с Андрюшей?
Михаил Федорович насторожился.
– А что Андрюша?
– Мы думали, он в Новгород и обратно скрытно ездил, ан нет, оказывается, видел его один из здешних стражников.
– Да ты что? Теперь о нем и дьяк знает? Но это же крах всего дела. Возьмут Андрюшу, он под пытками и выдаст, зачем мы посылали его в Новгород.
– Не суетись, Михаил. Судя по всему, дьяк о гонце нашем ничего не ведает. А стражник перед тем, как на службу заступить, дождался Григория, тот в город выезжал, и сказал, что есть о чем поговорить. Серьезный, мол, разговор.